Гробница Анубиса - [52]

И я прямиком устремился в монастырь, бледный от бешенства. Туристы и монахи, что попадались на пути, благоразумно сторонились, сознавая, что им не выдержать столкновения со стремглав несущимся навстречу стокилограммовым комком напряженных мышц.

— Морган! Подожди! Тут что-то не сходится! — Этти пытался удержать меня за локоть, но я грубым тычком отшвырнул его. — Успокойся, Гиацинт не кажется мне… Морган!

Я был настолько вне себя, что когда, перескакивая через три ступени, взлетел по лестнице дома для гостей и оказался перед дверью нашего ангела-хранителя, не потрудился даже ручку повернуть — просто высадил дверь плечом. Ганс, занятый чтением журнала, только ахнул удивленно, а Гиацинт, сидевший на своей кровати, выпрямился, растерянный:

— Морган? Что с вами слу…

Прежде чем он успел среагировать, я поймал его за ворот элегантной футболки и влепил здоровенный удар кулаком в челюсть. Схватив его за горло, я собрался повторить этот эксперимент, но тут и мне не поздоровилось. Он уже вывернулся и так ткнул меня кулаком в бок, что дыхание перехватило. Я и забыл, как бывает, когда имеешь дело с профессионалом.

— Вы что, взбесились? — закричал он, потирая подбородок. — А ну назад!

Он потряс в воздухе маленьким пистолетом, дуло которого было направлено в мою сторону. Но я, полагая тем не менее, что он никогда не решится в меня выстрелить, оперся на спинку в изголовье кровати, вскочил и бросился на него, норовя накрыть сверху. Тотчас жгучая боль в области шейных позвонков буквально парализовала меня, при любой попытке распрямиться она становилась вовсе нестерпимой. Меня безжалостно толкнули на пол, где я распростерся пластом, лишь бы утихомирить эту кошмарную тянущую боль.

— Успокойся, Морган, — приказал Этти, прижав меня коленом между лопаток, но и затылка не отпуская. — А вы уберите пистолет, — столь же невозмутимо и повелительно бросил он Гиацинту.

Тот подчинился, изумленный тем, как мой братец, куда менее сильный, умудрился так взять надо мной верх.

— Что на тебя нашло? — прорычал я. — Отпусти меня!

Послышался голос Ганса.

— Да, все в порядке, — успокаивал он кого-то сквозь выломанную дверь. — Наш друг почувствовал себя плохо, но теперь это прошло, он уже вполне владеет собой. Жара, конечно, в ней все дело. Еще раз спасибо. — Он попытался запереть дверь, но замок я разнес капитально. — Можно узнать, какая муха тебя укусила, Морган? Что с тобой стряслось?

— У него спроси!

Я дернулся, но Этти покрепче надавил пальцем на некую определенную точку вблизи моего горла, и перед глазами поплыл туман.

— Или ты успокоишься, — сказал он, — или я на несколько минут отправлю тебя в страну грез. Выбирай. Как вы могли втянуть нас в это гнусное пари, Гиацинт? — продолжал он. — А мы вам доверяли.

Тот опустился на свою кровать.

— Вот оно что… Это Амина вам рассказала, я полагаю?

Ганс тотчас встрял:

— Что-что? Какое пари?

— Я ничего не знал, Этти. Даю вам слово, что до вчерашнего дня понятия не имел об этом пари. Гелиос признался мне только тогда, когда я завел речь о Кассандре.

В висках у меня стучало, словно рядом били барабаны, перед глазами плясали десятки светящихся точек. Кровь поступала в мозг в ограниченных количествах, от чего казалось, будто меня затянуло в водоворот. Надеясь избавиться от этого адского вращения, я вцепился в ногу братца и простонал:

— Этти… Я сейчас отключусь.

Хватка, сжимающая мой затылок, превратилась в легкий массаж, и боль немного ослабела.

— До каких пор вы рассчитывали хранить этот секрет? — продолжал свой допрос Этти.

— Гелиос запретил говорить вам, боялся, что вы отступитесь… Мне… Я возмущен не меньше вашего, поверьте!

Тут снова вмешался Ганс:

— Эй! Минуточку! Так что это за история с пари?

Когда Этти вкратце пересказал ему наш разговор с Аминой, парень аж задохнулся от негодования:

— Выходит, Гелиос, даже не предупредив, отправил нас сражаться с бандой подонков, которые гонятся за нами по пятам? — Он повернулся к Гиацинту: — Какое мерзкое свинство!

— Насколько я понял, — объяснил тот, — это было предусмотрено правилами игры. Что-то вроде способа придать ей остроту. Тогда понятно, почему Кассандра была удивлена не меньше, чем я.

— А этот Альмадейда или как его там? — напомнил Ганс. — Он-то прекрасно знал, в каком качестве выступает и чего ищет, разве нет?

— По всей видимости, в том, что касается его, игральные кости были подделаны. Он должен был самостоятельно обнаружить присутствие других «игроков», но тот, кто его нанял, явно хотел обеспечить ему преимущество.

С помощью Этти мне удалось сесть, но мое зрение все еще было затуманено. Да и голоса, отдаваясь у меня в ушах, звучали странно и слишком громко, будто через микрофон.

— Если верить Амине, в борьбе участвуют пять игроков, — заключил братец. — Следовательно, осталось двое, не считая нас и если исключить эту Кассандру.

— Мне наплевать на численность конкурентов, — перебил я их, хотя все еще не мог полностью прийти в себя. — Что касается нас, Этти и меня, игра окончена. А ты, — прибавил я, косясь на братца и потирая ноющий затылок, — можешь на меня рассчитывать: я тебя еще заставлю за это заплатить.