Гримм. Ледяное прикосновение - [35]

– Мисс, я не думаю, что нам следует создавать… такое впечатление. Извините.

За барной стойкой их встретила толстая краснолицая ирландка, косая на один глаз.

– Есл’ нужна комната, гоните два шиллинга вперед, – без предисловий сообщила она.

Акеми выжидающе посмотрела на Дэвида. Тому потребовалось небольшое усилие, чтобы подавить возмущенный возглас. Дядя предупреждал, что придется работать под прикрытием. «Иногда прикрытием может служить не только твой вид, но и цель, которую ты озвучишь», – прозвучал в голове юноши его голос. Поэтому Дэвид без лишних слов извлек из жилетного кармана монеты и выложил на грязную стойку. Снова развернувшись к Акеми, он обнаружил, что девушка уже поднимается по узкой витой лестнице на второй этаж.

Дэвид поспешил следом, чувствуя странный трепет в груди. Сунув руку за пояс, он проверил, на месте ли короткоствольный заряженный пистолет.

Всего один выстрел. Надеюсь, этого будет достаточно.

Он одернул себя. Дядя учил уважать инстинкты Гримма, но сейчас юноша слышал только собственный страх.

Поднявшись на площадку второго этажа, Дэвид обнаружил, что девушка исчезла.

Он нервно сглотнул – интересно, почему во рту так сухо? – и сделал несколько шагов вперед. Теперь ему стала видна приоткрытая дверь слева.

Девушка была за ней: сидела на кровати, слишком узкой даже для одного – не то что для двоих. В изножье стоял ночной горшок. Свет проникал в комнату через небольшое занавешенное окошко.

Дэвид шагнул внутрь, оставив дверь открытой.

– Мисс… мадам… возможно, вы не так поняли. – Он запнулся. – Я здесь не для того, чтобы… воспользоваться вашими услугами. Должно быть, вы решили, что мои вопросы – лишь прикрытие, но я и правда веду расследование… Вы сказали, что знакомы с девушкой, знавшей убитого. Мне нужна любая информация о мистере Пердю и его…

– Гибели? – подсказала девушка, откинувшись назад. Одну руку она подложила под голову, пальцы другой снова начали играть с волосами.

– Да.

– Именно это я и хочу вам предложить. То, что вы ищете. Я и есть та девушка. И я была с ним, когда он умер.

– Это правда? – он отодвинул полупальто и незаметно положил руку на рукоять пистолета. – И кто его убил?

– Он был убит… – последнее слово во фразе, кажется, было японским. Для уха Дэвида оно прозвучало как Jorogumo.

– Это имя человека?

– О нет. Это сущность человека. Я расскажу вам больше. Но только если вы подойдите ближе.

– Я… Вы и так уже рассказали достаточно, правда. Я дам вам еще крону, когда мы спустимся и…

– Вы можете заплатить потом. Вы отдадите мне все, что у вас есть, – и сделаете это по своей воле.

– …выпьем по бокалу вина… поговорим…

Дэвиду казалось, что слова испаряются с его губ раньше, чем он успевает их произнести.

Все из-за ее взгляда. Глаза девушки стали такими темными, что он не мог оторваться от них. Они манили, заставляя подойти ближе.

Не заметив, как это произошло, он пересек комнату и заключил ее в объятия.

Они поцеловались. У Акеми странно пахло изо рта, но Дэвида это не беспокоило. Она была хороша: казалось, ее губы, плечи, все тело торжествовало, что принадлежит только ему.

Он чуть отодвинулся, чтобы снова на нее взглянуть.

И оцепенел.

Глаза девушки деформировались и налились черным так, что пропали белки. Вокруг них наметились темные круги. Рот ее был приоткрыт, но теперь в нем нельзя было различить зубов, потому что все его пространство занимало то, что Дэвид раньше видел только под увеличительным стеклом на лекциях по биологии.

Жвала. Крупные, желто-черные клыки паука.

Изменилось и само лицо – черты его заострились, оно поросло жесткой щетиной. Обнимавшие юношу руки почернели, пальцы превратились в когти.

Дэвид отшатнулся и почувствовал, как спадает гипноз. Трясущейся рукой он нашарил пистолет…

Как вдруг что-то ударило его по затылку, и ослепительную вспышку перед глазами сменил кружащийся серый полумрак…

Через несколько секунд Дэвид открыл глаза, чтобы обнаружить себя лежащим на спине в той же самой комнате. Над ним склонился мужчина, которого юноша никогда раньше не встречал, – и все же в чертах его самодовольного лица было что-то неуловимо знакомое.

– Он мой, последний, кто мне нужен, – произнесла Акеми. Ее голос тоже изменился – теперь в нем явно звучало пощелкивание. – Пять лет. Он последний. Следующий будет только через пять лет.

– Ты получишь его, дорогая, – ответил мужчина. – Плоть одного из тех матросов насытит меня прежде, чем закончится ночь. Я просто хотел взглянуть ему в лицо. Воистину посмешище для Гриммов.

– Если бы он заметил тебя первым, сейчас здесь лежал бы ты.

– Возможно. Когда ими руководят инстинкты, Гриммы быстры и опасны.

– Кто ты? – выдавил Дэвид, снова пытаясь нащупать пистолет.

Мужчина склонился к нему еще ближе и криво улыбнулся.

– Не это ищешь? – он показал Дэвиду пистолет, а затем направил на него дуло. – Не дергайся. Твой нож тоже у меня. Ты был бы уже мертв, но… Я хотел, чтобы ты знал. Раз уж ты Кесслер.

– Знал… что?

– Что я Бенджамин Денсво. Сын Лукаса Денсво. Прадед твоего дяди подстрелил его, навсегда покалечив ему одну руку. Но это не самое большое злодеяние из тех, что вы сотворили. Тот Гримм убил моего прадеда и украл у него монеты, которые по праву принадлежали