Гримм. Ледяное прикосновение - [34]

Дэвид улыбнулся в ответ и отрицательно покачал головой, затем шагнул к девушке:

– Если мне будет позволено заметить, вы, мадам, забрались далековато от…

Старик прервал его на полуслове еще одним гнусным носовым звуком, заменявшим ему смех:

– Есл’ будет позволено! Вы все позволяете себе с ей слишком много!

Девушка звонко рассмеялась и ткнула собутыльника локтем в бок.

– Не слушайте его, сэр, – сказала она Дэвиду. В речи ее звучал мягкий акцент, но определить его происхождение молодой человек не смог. – Я, может, и сбилась с праведного пути, но никому не позволяю лишнего.

– Я… рад слышать это, – выдавил в ответ юноша. Эта женщина завораживала его. – Могу я спросить, откуда…

– Я из Японии, сэр, – голос у нее был высокий и звонкий. Дэвид заметил, что губы девушки накрашены таким образом, что казались припухшими. Никакой иной косметики на ее лице не было.

Старик-лоточник опять что-то неразборчиво проскрипел. Обдумав отдельные слова, которые удалось разобрать, Дэвид решил, что тот пожаловался: девушка уезжала «почти на пять лет, а то и дольше».

– Меня не было здесь пять лет, и скоро я уеду еще на столько же, – мечтательно подтвердила его догадку женщина.

– Вы были эти пять лет в Японии, мадам?

– Вы ток’ послушайте, скока гонора в этом «мадам»! – побормотал старик, роняя капли джина из уголка рта.

– В Японии? – девушка взглянула на него с удивлением. – Нет, я не могу ехать так далеко одна. Есть человек, который дал мне крышу над головой. В Нормандии. Туда я и вернусь. Но иногда я должна…

Она повела плечами и махнула рукой на окружавшую ее грязную реальность.

– Могу я узнать ваше имя?

– Акеми, сэр.

– Как вы впервые прибыли в Британию? Вас привез сюда ваш покровитель?

– Так и было.

– Могу я узнать и его имя тоже?

Она рассеянно взглянула на него и накрутила на палец выбившуюся из пучка прядь.

– Его имя? Не думаю, чтобы это было важно сейчас, когда я уже решила, что выбираю вас… Его зовут Денсво.

– Он француз?

– Именно так. В Японии он впервые встретил гейш и пожелал, чтобы одна из них всегда была с ним рядом. Он забрал меня из чайного дома и увез сюда. Иногда я живу с ним, а иногда нет, – она пожала плечами. – Он редко бьет меня.

– Это заслуживает похвалы, – Дэвид прочистил горло. – Я… провожу расследование. Был один молодой джентльмен по имени Пердю. Роже Пердю. Его останки нашли неподалеку отсюда две ночи назад. Не встречался ли он одному из вас? Полный, светлые вьющиеся волосы и довольно экстравагантные усы. Прибыл из Глазго, где жил вместе с матерью – она вышла замуж за француза. Я могу заплатить за плодотворную помощь в расследовании его гибели.

Девушка продолжала смотреть на него, молча накручивая волосы на палец.

– Так вы платите за болтовню? – влез в разговор лоточник. – Тока как это – «плодотворные»? Я не продаю плоды, а вот мой брат Дим, он…

– Плодотворная – это полезная. То, что я узнаю, должно быть полезно… для дела.

Девушка приоткрыла рот, и Дэвид увидел ее зубы – коричневые и мелкие, будто грязный речной жемчуг. Помедлив мгновение, она уточнила:

– Вы… пилер?

– Нет, я не констебль, мисс. Пока еще нет. Просто провожу расследование… для семьи Пердю.

Она поднялась на ноги так резко и неожиданно, что Дэвид невольно сделал шаг назад.

– Я отведу вас к женщине, которая была с ним знакома. Но вы должны заплатить.

– Безусловно. Полкроны?

– Этого мало.

– Тогда крону.

– Две, – блеснув глазами, потребовала девушка. По лицу ее было ясно, что сторговаться не удастся.

– Что ж, хорошо, – сдался он, протягивая деньги.

– Эй, а мне? – спросил лоточник, протягивая к Дэвиду почерневшую от грязи руку.

Раздраженный на старого пройдоху, который не сделал ничего, Дэвид, тем не менее, бросил ему шиллинг.

– Так вы покажете дорогу, мисс?

Акеми направилась в один из переулков, которого юноша сперва не заметил: просто узкая щель между домами, едва достаточная, чтобы в нее протиснуться. Дэвид поспешил следом, перешагивая через кучи мусора, и через несколько шагов обнаружил, что они вышли на довольно широкую улицу.

– Да это же Грумман-Лэйн! – поразился он. – Вот негодяй! Я справлялся о дороге не далее чем в ста шагах отсюда, и меня отправили бродить по настоящему лабиринту…

– Я никогда не хожу той дорогой, которой вы пришли, – ответила Акеми. – Там опасно. Повезло, что вас не убили. Я хожу туда, только чтобы выпить, а потом возвращаюсь.

Она провела его вниз по улице к пабу. Над дверью раскачивалась потемневшая деревянная вывеска: «Таверна ”У злосчастного капитана”».

– Войдем, – сказала Акеми.

Дэвиду пришлось пригнуться, когда он проходил в мрачное нутро паба. Черные от сажи балки делали потолок еще более низким, чем он был. На другом конце узкой комнаты находилась покосившаяся барная стойка. Несколько моряков – татуировки, темная кожа, скрученные в косички сальные волосы – прервали игру в «тычку» на столешнице и вопросительно уставились на вновь прибывших. Дэвид узнал в них безработных матросов королевского флота. Один из моряков окинул Акеми взглядом и вытащил изо рта трубку, чтобы прокричать ей вслед пропахшее дымом предложение «повеселиться».

– Я не одна, – спокойно ответила на это девушка, проходя мимо. Смущенный Дэвид последовал за ней.