Грешный ангел - [25]

– Я попросила бы тебя открыть магазин, – сказала она, отводя глаза.

К счастью, Кэтти не проявила настойчивости:

– Мы с Роз присмотрим за магазином. Можете не торопиться.

– Спасибо, – сказала Бонни и вышла.

«Слишком многолюдно на улицах для рабочего дня», – рассеянно отметила она, направляясь к дому Джиноа. Она заметила что-то еще необычное, но не могла понять, что именно.

Не думая об этом, Бонни подошла к воротам Мак Катченов и направилась к дому. Элай стоял на широкой веранде, оживленно, хотя и негромко разговаривая с Сэтом Кэллаханом.

Увидев Бонни, Сэт тепло поздоровался с ней. Их отношения всегда носили формально-дружеский характер.

Взгляд Бонни приковался к Элаю и его тарелке с тушеной картошкой. Ей казалось, что еда задымится от ее взгляда. Хотя Элай был совершенно спокоен и молчал, Сэт кашлянул и поспешил в дом, закрыв за собой дверь.

Бонни, потная от возбуждения, со скомканной в руке банкнотой, придерживая юбки, поднялась по ступенькам. Она решительно приблизилась к Элаю и встала перед ним, подняв голову, чтобы взглянуть ему в глаза.

Элай упорно смотрел в сторону. Его челюсти были сжаты, в золотисто-карих глазах горел недобрый огонь, но Бонни поняла, что первым он не заговорит.

– Доброе утро, – сказала Бонни, – завтракаешь?

Элай взглянул на тарелку и сглотнул, хотя во рту у него ничего не было с той минуты, как он увидел Бонни.

Точным движением Бонни воткнула свернутую в трубочку банкноту в середину его тарелки.

– Съешь это, мистер Мак Катчен, вместе с завтраком.

Элай открыл было рот, но тотчас закрыл его. Впервые за всю свою жизнь он лишился дара речи. Бонни улыбнулась, взглянула на тарелку, из которой торчала банкнота, как свечка в праздничном пироге, и ткнула тарелку ему в грудь. Затем она гордо повернулась, спустилась по ступенькам и направилась к выходу. На веранде зазвенела вдребезги разбитая тарелка.

Не успела Бонни отойти, как Элай догнал ее, схватил за руку и повернул к себе. Его белоснежная рубашка была перепачкана.

– Отпусти сейчас же мою руку, мерзавец, – прошипела Бонни сквозь зубы. Еще миг – и она потеряет контроль над собой. Пальцы Элая сначала сжались, но потом он отпустил ее руку. Что-то похожее на стыд мелькнуло в его глазах и тут же исчезло.

– Я мало заплатил тебе, Ангел? – холодно спросил он. – Я, кажется, не поскупился.

Кровь прилила к лицу Бонни и она слегка покачнулась. Элай, увернувшись от пощечины, сжал ее запястье.

– Как ты жесток, – выдохнула она, глядя ему в лицо горящими глазами, – примитивно и грубо жесток. У тебя нет сердца, и мне жаль тебя!

Эти слова, несомненно, причинили Элаю боль, и он освободил запястье Бонни, медленно разжав пальцы. Когда она повернулась и пошла прочь, он окликнул ее, но она не остановилась и даже не оглянулась.

Часть вторая Мстящий ангел

Глава 9

Бонни была на полпути к магазину, когда поняла, что прежде удивило ее на улице. Заводская дробилка – источник постоянного шума – молчала, и оглушительный рев горнов тоже прекратился.

Она остановилась и взглянула на кирпичную трубу, черную на фоне голубого весеннего неба. Дыма, всегда валившего клубами, не было.

Значит, это все же произошло! Организаторы из Союза добились своего. Завод прекратил работу.

Бонни закусила губу и пошла дальше, погруженная в свои мысли. Она относилась к забастовке неоднозначно. Хотя претензии рабочих к компании Мак Катченов были вполне обоснованными, мало кто из них мог просуществовать без зарплаты. Голод и недовольство сделают жизнь в Лоскутном городке не просто жалкой, но невыносимой. Бонни перешла дорогу и направилась к магазину. Толпа мужчин и женщин собралась перед театром «Помпеи». Многих Бонни знала, но были и незнакомые.

Грузный человек с рябым лицом и темными мешками под глазами обратился к собравшимся со ступенек театра. Он не производил приятного впечатления, но голос у него был громкий, и Бонни слышала его даже с противоположной стороны улицы.

– Больше нельзя закрывать глаза на трагедии, подобные вчерашней, – заявил оратор. – Человек мертв, леди и джентльмены. Майк Фэрли мертв!

Заметив в толпе Вебба Хатчисона с ручкой и блокнотом, Бонни подошла к нему.

– Это забастовка, не так ли? – спросила она.

Вебб быстро писал.

– Что-то в этом роде, – ответил он. – Половина людей все еще желают работать.

В толпе раздались возгласы, но Бонни продолжала смотреть на незнакомца, стоящего на ступеньках театра «Помпеи».

– Ваши собратья решили, что с них хватит, – продолжал он, – компания Мак Катчен набивает свою мошну за ваш счет. Ваши кровь и пот делают хозяев богаче, а что имеете вы? Лачуги, нищету!

– По крайней мере, у нас есть еда, – крикнул человек, которого Бонни не видела, – вернее была, пока мы не клюнули на вашу удочку!

– Я буду там к началу своей смены! – воскликнул другой. – У меня семья, которую надо кормить!

Третий поддержал его, но другие, видимо, не соглашались с ними. Рябой поднял руки, призывая к тишине.

– Забастовка будет! Она уже началась. Если кто-то не поддержит ее, это приведет к насилию и кровопролитию! Мы можем избежать этого, только поддерживая друг друга!

Бонни закрыла глаза. Она читала о забастовках в других городах и знала, что многие люди погибают, если не могут договориться.