Гремящий дым - [43]

Антон Аламинос, известный кормчий, участник многих заокеанских экспедиций, молча наклонил голову.

— Что же, это вполне естественно, — продолжал губернатор, горько усмехаясь. — О чем может говорить старый Понсе де Леон? Что он может предложить заманчивого? Время его безвозвратно ушло. Не так ли?.. Не возражайте, Аламинос, я угадал ваши мысли… Но вы ошиблись, любезный Аламинос, да, да, ошиблись!

Понсе де Леон возвысил голос и горделиво выпрямился в кресле.

— Сейчас я вам докажу, что еще чего-нибудь да стою!

Он снова усмехнулся, на этот раз уже самодовольно, и молодецки покрутил ус.

— Взгляните на этот документ. — Понсе де Леон извлек из кармана камзола сверток. — Это патент, дарованный мне его величеством королем Испании. Теперь я наконец могу осуществить давнишнюю мою мечту отыскать остров Бимини, на котором, по индейским преданиям, бьет источник вечной молодости. Святой крест! Окунуться в волшебный источник, возвратить утраченную юность, горячую кровь, крепость мышц, гладкую кожу! Что вы на это скажете, Аламинос?

Тот только развел руками в знак восхищения энергией и предприимчивостью губернатора. Он уже догадывался о причинах, побудивших Понсе де Леона вспомнить о нем, но до поры до времени не хотел показать этого и потому спокойно ждал, что последует дальше.

Между тем губернатор с воодушевлением продолжал:

— Я намерен без промедления, теперь же, когда у меня есть разрешение короля, отправиться в плавание. К тому же я самого высокого мнения об искусстве кормчего Антона Аламиноса, — он кивнул в сторону своего собеседника, и тот в ответ чуть привстал в кресле и поклонился. — Я решил переговорить с вами лично и попытаться заинтересовать вас в затеваемом мной предприятии. Условия будут самыми выгодными. Я уже не говорю о том, что вы получите возможность, как и все остальные участники плавания, вернуть себе молодость, искупавшись в чудесном источнике.

Предложение красноречивого губернатора показалось Аламиносу чрезвычайно заманчивым: перспектива вновь обрести юность, бесспорно, была весьма соблазнительной.

После непродолжительного раздумья, мысленно взвесив все «за» и «против», он заявил Понсе де Леону, что готов принять участие в экспедиции и что с особенным удовольствием дает свое согласие, зная выдающиеся качества сеньора губернатора.

— Я рад, Аламинос, что в вас не ошибся. Я всегда считал вас благоразумным человеком, — с удовлетворением сказал Понсе де Леон, разливая в бокалы вино.

— И вы не раскаетесь, клянусь честью, в принятом решении, — продолжал он. — Перейдем же к делу. Я полагаю, что, не мешкая, надо снарядить корабли и набрать экипажи. Последнее я намерен поручить вам, любезный Аламинос. Думаю, что это не составит для вас большого труда. Поход предстоит нетяжелый, а, кроме того, памятуя конечную цель плавания, мне кажется, нет никакой нужды быть слишком разборчивым при подборе людей. Берите стариков и даже увечных, они особенно охотно согласятся участвовать в путешествии, когда узнают, что смогут излечиться от недугов и вернуть себе молодость. Всем остальным займусь я сам. По рукам, Аламинос, и да поможет нам пресвятая дева Мария!

С этими словами Понсе де Леон поднялся с кресла и осушил свой бокал. Кормчий последовал его примеру…

Лейтенант Савин на мгновение остановился, как бы что-то припоминая, и затем продолжал:

— Подробно описывать ход плавания я не буду. Скажу лишь, что поиски острова Бимини с чудесным источником были, как вы, наверное, догадываетесь, безуспешными. Но взамен легендарного острова испанцы открыли неведомую доселе европейцам землю, покрытую роскошной тропической растительностью. Этому благодатному краю они дали название Флорида, что в переводе с испанского означает «цветущая».

После бесплодных поисков источника вечной молодости флотилия повернула обратно и поплыла на юг вдоль берегов вновь открытой земли.

— Все, что ты рассказываешь, очень интересно и поучительно, — не утерпев, прервал я рассказчика, — но где же связь с Гольфстримом? Есть все, о чем говорится в стихотворении Гейне, но Гольфстрим… пока о нем ты не сказал ни единого слова.

— Это верно, — согласился Савин. — Но ты несколько поспешил с выводами, потому что я как раз подхожу к этому. Просто я хотел ввести вас в историческую обстановку. А теперь попробуем представить себе заключительное действие плавания, которое происходит у южной оконечности полуострова Флорида.

…Корабли стоят на якорях, но не все. Одно судно отсутствует. Где оно? Об этом мы узнаем из разговора Понсе де Леона и Аламиноса, которые прохаживаются по палубе, время от времени останавливаясь и всматриваясь в морскую даль.

— Подумать только, сорвало корабль с якоря при совершенно ясной погоде и спокойном море! Небывалый случай! — удивленно говорит Понсе де Леон.

— Я обратил внимание на это течение еще тогда, когда мы плыли на север, — хладнокровно замечает Аламинос. — Но в тот раз оно не показалось мне столь сильным. А здесь оно ощущается особенно заметно.

— Это просто непостижимо! — продолжает удивляться Понсе де Леон. — Какое-то дьявольское наваждение! — В голосе его слышны нотки недовольства.