Грех на душу - [4]

А вы своим легкомыслием создаете лишнюю головную боль… Ну это я к слову, конечно… Искать будем! Не гарантирую, что найдем, но сигнал ваш к сведению примем…

Ни Петяйкин, ни я заверениями следователя удовлетворены не были, но делать было нечего. Агроном мой совсем приуныл и попрощался со мной довольно сухо. Кажется, мои слова, что мы тоже постараемся что-нибудь разузнать, он не принял всерьез. Мрачный и растерянный, отправился он к себе в Заречное.

Однако я не отношусь к людям, которые бросают слова на ветер. Неприятность, приключившаяся с агрономом, задела меня за живое, особенно когда стало ясно, что подобное случается уже не впервые. У меня были очень веские подозрения, что милиция не станет напрягаться в поисках чужих телевизоров, поэтому я предложила коллегам самим включиться в это дело.

Когда Сергей Иванович Кряжимский заметил Петяйкину, что редакция — не сыскное бюро, он немного покривил душой. Просто дело о краже телевизора показалось ему мелковатым. Вообще же наш маленький коллектив уже давно и успешно подвизается на ниве частного сыска — иногда по собственной инициативе, а иногда по просьбе граждан. Без преувеличения могу сказать, что в этом деле мы определенно достигли успехов, и нам зачастую удавалось распутывать такие клубки, которые оказались не под силу органам правопорядка.

Однако, как правило, мы беремся за расследование серьезных дел, где пахнет сенсацией и весомым материалом для газеты. Поэтому украденный телевизор показался Сергею Ивановичу малоинтересным и частным случаем, из которого много не выжмешь.

Наверное, с точки зрения газетчика, он был совершенно прав. Но мне было по-человечески жаль недотепу агронома и его ни за что ни про что пострадавшую семью. И, кроме того, меня за живое задело существование в центре города таинственной и неуловимой группы похитителей. Это было как-то оскорбительно и абсурдно… А несколько флегматичное отношение к этому делу работников МВД только подливало масла в огонь.

В итоге мы установили дежурства возле «Голубого бриллианта» в надежде напасть на след похитителей электроники. Дежурили мы по двое — один курсировал возле магазина, а другой прохаживался вдоль прилавков, наблюдая за покупателями. Если покупка осуществлялась, мы незаметно сопровождали счастливца до тех пор, пока он не отбывал из этого района.

Днем дежурили Маринка с Ромкой, а вечером — мы с Виктором. Сергей Иванович, как ветеран, был избавлен от этой канители. Из технического оснащения у нас имелись мобильные телефоны, чтобы поддерживать связь, а у Виктора наготове всегда был миниатюрный фотоаппарат. Аппарат цифровой, с высокой разрешающей способностью, и им можно было делать съемку даже при плохом освещении.

Но пока все было впустую. Мы ежевечерне месили грязь на улице и толкались среди посетителей магазина, но ничего подозрительного до сих пор не обнаружили. Я уже начинала понимать скепсис грустного следователя и склонялась к тому, что пора снимать пост.

Особенно остро возникло у меня это желание, когда в тот слякотный мартовский вечер я в сотый раз прослушала бодрую попевку о безграничных поцелуях. Остановившись у крыльца «Бриллианта», я с тоской посмотрела на часы.

Было без десяти семь. Скоро магазин должен был закрываться. Можно отправляться по домам. Я уже собиралась войти внутрь, чтобы найти Виктора. И тут за моей спиной раздался странный шум.

Глава II

Участок на котором я находилась, был пешеходной зоной, но сейчас по нему мчалась машина — милицейский «УАЗ» с горящими фарами. На крыше его отчаянно крутилась синяя «мигалка». Наверное, сирена тоже должна была присутствовать, но с ней, должно быть, не все в порядке — время от времени она коротко вскрикивала, но тут же умолкала, словно захлебнувшись. Во всяком случае, внимание к себе она привлекала. Народ, фланирующий по улице, останавливался, и все начинали лихорадочно озираться, пытаясь понять, что происходит.

Я грешным делом решила, что появление служебной машины имеет прямое отношение к поиску воров, и замерла в ожидании. УАЗ между тем подлетел к тротуару напротив двери магазина «Страз» и с визгом затормозил. Из него выскочили четыре милиционера с короткоствольными автоматами и тут же с весьма грозным видом бросились в магазин.

Теперь я наконец заметила, что с боку на машине написаны слова «Вневедомственная охрана», и поняла — сработала сигнализация. Судя по тому, что милиционеров интересовал «Страз», сигнализация к нему и относилась.

Я невольно подалась вперед. Запахло криминалом, а значит, это касалось меня непосредственно. Но не я одна так думала — вокруг магазина немедленно собралась толпа, и мне пришлось прилагать усилия, чтобы пробиться в первые ряды.

К счастью, в киоске наконец смолкла музыка, и размеренный городской шум показался мне блаженной, почти райской тишиной. Продавец сам выскочил из киоска и тоже вписался в толпу зевак. А народ все прибывал. Меня теперь подталкивали в спину и вынесли почти к самой витрине.

Несмотря на близость к месту происшествия, я мало что могла понять. Магазин «Страз» был совсем невелик — его внутренняя площадь вряд ли превышала сорок квадратных метров. Витрина имела размер два на два, была ярко освещена и демонстрировала разнообразные украшения, изготовленные весьма искусно, но отнюдь не из драгоценных металлов.