Гражданин Империи Иван Солоневич - [107]
Впрочем, это писалось публично. Неофициально, «не для печати», редактор того же «Часового» В. В. Орехов прямо высказывал свой скепсис относительно ближайшего будущего «Голоса России». В письме к генералу А. А. фон Лампе, руководителю 2-го (германского) отдела РОВС, от 8 июля 1936 года он сообщал:
«Очень бойко пошли первые номера газеты Солоневича. Успех заслуженный. Но я считаю, что так, как сейчас, газета долго выдержать не сможет. Солоневичи выдохнутся через 3–4 месяца. Обратиться же в обычный маленький эмигрантский еженедельник — это вообще будет его гибель. Не скрою от Вас, что я предложил Солоневичу координировать наши действия. Я считаю, что сейчас хорошо поставленная газета-еженедельник будет иметь большой успех. Конечно, надо найти средства (кстати, небольшие), но это, мне думается, можно преодолеть. Для «Часового» сейчас нельзя получить и гроша, для газеты же кое-что раздобыть можно. Жду сейчас от Солоневича ответа»[439].
Примерно через неделю генерал ответил: «Очень меня интересует проект газеты с Солоневичем, с интересом бы принял в ней посильное участие…»[440].
Ничего из этой затеи, впрочем, не вышло. И на то были причины.
Во-первых, в РОВСе далеко не все разделяли мнение фон Лампе. Иные бросались и необоснованными обвинениями в адрес «подозрительных братьев». Что подтверждают, например, строки из письма генерала Абрамова тому же фон Лампе (начало сентября 1936 года): «Взятое направление «Голосом России» — пока еще не меняется, и потому газета встречает всеобщее одобрение. Но к авторам у нас отношение сдержанное и весьма настороженное; к последнему имеются достаточные основания, хотя и недокументальные»[441]. Фон Лампе ответил: «Постараюсь узнать что могу об интересующих Вас лицах. Мне очень интересна характеристика Солоневичей — о них говорят плохо, но к этому не приводят решительно никаких данных»[442].
Во-вторых, Солоневичи сами предпочитали держать дистанцию и издавать газету без посторонней помощи и водительства. Причем инициатором такой политики был, конечно, Иван. Борис же вступил в РОВС еще в Финляндии, и его деятельность в этом направлении принесла впоследствии немало проблем (об этом подробнее — в следующей главе). Впрочем, отдавая минимальную дань политкорректности, издатель «Голоса России» все-таки «слал на добровольную цензуру» свои писания генералу Абрамову[443].
Начальник канцелярии Императора Кирилла Владимировича контр-адмирал Гаральд Карлович Граф практически повторяет опасения В. В. Орехова в письме генералу А. С. Олехновичу:
«Газеты Солоневичей я пока еще не видел. Я полагаю, что они довольно быстро скиснут, ибо давать интересные информации о положении внутри Р <оссии> весьма трудно, не имея в своем распоряжении соответствующего информ <ационного> аппарата. Остается, значит, комментировать советские газеты, а это нелегко делать, чтобы комментарии были бы интересными»[444].
Как видим, весть о новом мощном импульсе антибольшевицкой борьбы быстро докатилась и до Российского Императорского Дома. И если в документах и письмах Императора Кирилла до поры до времени фамилия Солоневичей не упоминается, то в официальной переписке начальника канцелярии Государя Г. К. Графа уже во второй половине 1936 года она звучит практически ежемесячно. И вот в каком ключе:
«Теперь в Софии обосновались бр <атья> Солоневичи, которые лучше чем кто-либо дают возможность понять происходящее в России, и в этом отношении они очень интересны»[445].
«Солоневичи присылают свою газету Его Величеству, что, по-видимому, доказывает их лояльность, но в тоже время по установкам они пока что не наши. Впрочем, многое является и заблуждением. Они стараются доказать, что в Р <оссии> жаждут войны, и это только может спасти положение. Против этого возражать не приходится, но это не значит, что мы сторонники интервенции. Вообще углублять этот вопрос я считаю скорее вредным, ибо не от нас будет зависеть, начать или предотвратить войну против России»[446].
Изображающая из себя «придворную» организацию Младоросская партия с ревностью следила за первыми успехами «Голоса России». Надо отдать должное: издательская деятельность у младороссов была поставлена на высоком уровне, и любых потенциальных конкурентов ожидал «ласковый прием» вне зависимости от географии. Тем более, напомним, предложение «второсоветчиков» о сотрудничестве, сделанное еще в Финляндии, Иван Солоневич отверг. Надо же было как-то отвечать. И младороссы ответили.
Так, в июле 1936 года в органе младороссов «Бодрость!» была опубликована статья С. Попандопуло «Запах клеветы и подлости»[447]. Первая стрела полетела, впрочем, пока не в сторону Солоневичей, а по адресу В. М. Левитского, представителя «Голоса России» в Париже. Вскоре полемика завязалась совсем уже ожесточенная — и с самими Солоневичами. В сентябре тот же Попандопуло в той же «Бодрости» публикует памфлет «Повторение пройденного»[448], в котором утверждает, что ничего нового о советской России Солоневичи не сказали, что все это давно известно эмигрантам. Многочисленные печатные органы «второй советской» партии столь же бодро подхватывают почин.
Иван Александрович Ильин вошел в историю отечественной культуры как выдающийся русский философ, правовед, религиозный мыслитель.Труды Ильина могли стать актуальными для России уже после ликвидации советской власти и СССР, но они не востребованы властью и поныне. Как гениальный художник мысли, он умел заглянуть вперед и уже только от нас самих сегодня зависит, когда мы, наконец, начнем претворять наследие Ильина в жизнь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Лев Львович Регельсон – фигура в некотором смысле легендарная вот в каком отношении. Его книга «Трагедия Русской церкви», впервые вышедшая в середине 70-х годов XX века, долго оставалась главным источником знаний всех православных в России об их собственной истории в 20–30-е годы. Книга «Трагедия Русской церкви» охватывает период как раз с революции и до конца Второй мировой войны, когда Русская православная церковь была приближена к сталинскому престолу.
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.