Гражданин двух планет - [10]

Охраняющие дворец змеи были не просто религиозными эмблемами — символами мудрости, но олицетворяли древнего огненного змея[3], положившего начало отделению Человека от Бога. Надо всем этим возвышался первый ярус самого дворца. Его перистиль, оплетенный фигурами рептилий, нес на себе крышу огромной веранды, на которой в громадных вазах росли прекрасные тропические цветы, кустарники и всевозможные деревья — роскошный сад, наполнявший ароматами воздух, прохладный, освежаемый струями многочисленных фонтанов.

Над первым ярусом с портиками, утопавшими в цветах, возвышался еще один ряд залов, окруженных открытыми галереями, полом для которых служили крыши нижнего яруса. Третий, последний этаж не имел веранд, но по двум сторонам его располагались площадки для прогулок. Изумрудная листва и буйное великолепие цветов придавали и этим ярусам не меньшую привлекательность. И всюду — птицы, певчие, с ярким оперением. Они были ручными, не знавшими клеток, не ведавшими зла от человека. Слуги с духовыми ружьями для бесшумного метания дротиков отстреливали хищных птиц, а также тех, что не имели ни певческих данных, ни яркого оперения, ни достойных похвалы полезных свойств вроде уничтожения вредителей.

Над главной крышей дворца парили величественные шпили и башни. Многочисленные портики, крестообразные своды, воздушные опоры, карнизы и прочие архитектурные детали придавали необыкновенную легкость этой громадной постройке. Вокруг самой широкой из башен спиралью поднималась лестница к площадке, окруженной со всех сторон перилами. Именно эта башенка, взметнувшаяся на высоту в сто футов над покрытой алюминиевыми пластинами крышей, и отличала дворец Агако от всех остальных министерских зданий. Башня появилась за несколько веков до моего времени. Ее возвел тогдашний император в память о своей возлюбленной жене после ее ухода в Наваззамин — страну теней, страну отлетевших душ. Так выглядел дворец Агако.

Его самый верхний ярус был отведен под огромный музей истории государства. В средней части располагались кабинеты верховных правительственных служащих. Лучшее помещение здесь, великолепно обустроенное и обставленное, являлось частной резиденцией императора. Небезынтересно заметить, что разверстые пасти змей служили входами в помещения цокольного этажа, — деталь, которая даст более точное представление об огромных размерах этих изваяний, представлявших собой настоящие произведения искусства. Их тела были высечены из серого, красного или желтого песчаника, глаза — из сардоникса, сердолика, яшмы или другого цветного кремнезита, а «ядовитые» зубы сверкали белым кварцем.

Такое обилие хорошо обработанного камня, возможно, побудит современный ум предположить, что атланты либо пользовались трудом рабов и, в таком случае, являлись варварским народом с политическим устройством, чреватым социальными взрывами, либо обладали очень эффективными механизмами для обработки камня. Правильно последнее предположение: машины, используемые для этих целей, как и великое множество других приспособлений в любой сфере жизнедеятельности, были нашей национальной гордостью. Позвольте мне здесь дать пояснение для того, чтобы были поняты следующие главы. Если бы у нас, атлантов, не было такого огромного количества изобретений в области механики и стольких изобретательских талантов, которым мы и обязаны своим триумфом, то сегодня вы не смогли бы ни обладать подобными творческими способностями, ни пользоваться плодами своей собственной гениальности. Возможно, раздумывая над этим утверждением сейчас, вы не сможете понять связи между двумя столь отдаленными друг от друга веками и расами, но по мере приближения к концу этой истории ваш разум обретет всю полноту понимания.

Полагаю, я доступно описал, как выглядели государственные здания атлантов. Давайте теперь попытаемся представить мыс, на котором стоял Каифул — императорский град, самый великий из городов древности. Население его составляло два миллиона душ. Он не имел защитной стены. Впрочем, ни один из городов того времени не был окружен стенами. В этом отношении города посейдонцев разительно отличались от городов и поселений более поздних исторических эпох. Пусть вас не удивляет, что я называю мои записи об эпохе Посейдонии историческим повествованием, ибо то, что я излагаю на этих страницах, действительно существовало и взято мной из хроник астрального света. Просто эта история на много веков древнее свидетельств, содержащихся в манускриптах, свитках папируса и наскальных надписях, известных современным ученым. Ведь когда самые ранние летописцы делали на папирусе первые исторические записи, Посейдонии уже не существовало. Ее уже не было, когда скульпторы египетских пирамид и храмовые резчики по камню запечатлевали яркие страницы истории на твердом граните.

Прошло почти девять тысяч лет, как воды океана поглотили нашу прекрасную землю, От нее не осталось ни единого следа. Вот так же ничего не осталось и от двух более поздних, но тоже знаменитых, городов, погребенных под лавой и пеплом; об их существовании люди даже не догадывались в течение шестнадцати веков христианства. Экскаваторы откопали Помпею из-под вулканических шлаков, но никто не в силах перевернуть толщи вод Атлантического океана над Каифулом и открыть то, чего больше не существует, что было уничтожено в те страшные дни, когда Бог, опустив на воды карающую десницу, повелел: «Покройте землю, чтобы всевидящее солнце перестало зреть ее в течение всего хода своего». И стало так.