Гранитные небеса - [13]

«Как же не здорово. Парня срочно нужно в город. Целый букет: ожог, облучение, отравление, удушье. Этот узел и так истощен. До подхода спасателей не продержит.

Судя по обгоревшей маске и лицу, в момент взрыва парень был здесь, в узле. Может, он что-нибудь вспомнит. Если выживет».

— Центральная, где там наш феномен?

— Новых данных нет.

— Упустили! Ладно, гружу объект «гость-518», следую к ангарам. Высылайте навстречу медиков.

— Принято. Ждем.

«Крот» повернулся к кокону кормой, присел. Чмокнули, раскрываясь, лепестки заднего люка. Щупальца втянули кокон с Риком внутрь аппарата.

«Гусеница» развернулась и, набирая ход, скрылась в тоннеле, оставив «муравья» хлопотать около транспортера.

Шестой уровень, жилые сектора города, холл зала совета колонии, Владимир Бобров

— Пап, правда, Рика пустили на нулевой?

Худой черноволосый подросток лет четырнадцати держал за рукав высокого мужчину в строгом сером комбе координатора.

— Молодой человек, — мужчина пытался выглядеть грозно, — эти стены покрыты фотопластом. Если я применю архаичные методы воспитания, то это событие навсегда останется в анналах истории…

— Я только узнать хотел…

Координатор поправил обруч инфа и повернулся к сыну.

— Правда, но в качестве исключения.

— А мне можно? можно, а?

— Молодой человек, у Рикардо Соллена отец — старший операт. Только поэтому ему разрешили открыть суточный статус для сына. А у вас, молодой человек, насколько я помню, никто из родственников на нулевом уровне не работает!

— Ну, как всегда, — подросток вздохнул, скорчив недовольную мину, уставился в стену, транслирующую панораму морского пляжа с пальмами. — Вот другим отцы…

— Что? — Никита Бобров оттянул пальцами ворот комбинезона, что означало крайнюю степень раздражения, — У тебя еще даже учебные задания не сделаны. И трудовая норма…

Услышав про трудонорму, Бобров младший поспешил ретироваться. Ник проводил сына взглядом, разгладил помятый уголок ворота и направился к входу в зал совета колонии.

Вова Бобров, он же Бобрик выскочил на административный проспект. Он тянулся вдоль стены Центрального парка, самого грандиозного зала Города. Выросшим в вечной тесноте колонистам, он казался просто огромным. Полтора квадратных километра зарослей самых настоящих деревьев — дубов, берез и кленов. Меж корнями журчал ручеек чистой, питьевой воды, вливаясь в прудик — единственный водоем на планете.

Под куполом на двадцатиметровой высоте сиял голубой экран с бегущими облаками — дань ностальгии. Для парка ресурсов не жалели.

Редкие посетители прогуливались по пешеходным дорожкам, пользуясь часом обязательной релаксации. Вова с удовольствием посидел бы на скамейке под чириканье воробьев, вдыхая аромат земли и травы. Но количество посетителей парка было строго регламентировано. Ему ждать своей очереди еще четыре часа.

«Если все пойдут в парк, когда им вздумается, это нанесет непоправимый вред биотопу», любила повторять Тинка Жоссан, и задирала курносый нос.

«Конечно, сама работает стажером в группе садовников! Каждый день по три часа в парке копается. Мне бы такую трудонорму».

Бобрик вздохнул, еще раз глянул на зелень листьев и нырнул в транспортную капсулу.

Шестой уровень, жилые сектора города, зал совета колонии, Никита Бобров

Ник Бобров оглянулся на проем арки, за которой скрылся его сын.

«Если бы Вовка знал, что случилось с его другом! Нет, он бы и тогда просился на нулевой. Уж я то его знаю. Как же, Рик и в шлюзах боевой рубки, и в старых выработках побывал, на «Кроте» прокатился, а он здесь сидит! Учебные задания выполняет. Я бы, на его месте, тоже завидовал.

Теперь то у нас мечты другие. И заботы тоже».

Координатор ресурсного сектора еще раз поправил ворот комбинезона и шагнул сквозь полупрозрачную мембрану в зал совета колонии.

По традиции почти все старшие координаторы присутствовали вживую. Только шесть мест занимали полупрозрачные призраки — интерфейсные дубли отсутствующих.

Ник прошел к своему месту в секторе ресурсников. Кресло встрепенулось, приняв его вес, и услужливо подстроилось под фигуру.

Перепонка входа сухо щелкнула, пропуская координатора пищевого сектора. Председатель совета Торий Терентьевич проводил опоздавшего недовольным взглядом и привстал в кресле.

— Итак, все в сборе. Я думаю, можно начинать. Прошу, Юрий Леандрович.

К кафедре в центре зала вышел старший координатор аналитиков Юрий Миго.

— Уважаемый совет, нам предстоит обсудить причины и последствия недавних событий. Я имею в виду налет на западный сектор. Инфраструктура нулевого уровня понесла большие потери. Противник снова изменил тактику и изменил настолько кардинально, что мы не смогли упредить очередное нападение. Сработал фактор внезапности. Мы уже выделили отделу прогнозирования дополнительные ресурсы. Но данная ситуация порождает новый вопрос — как приготовления к столь грандиозной акции могли пройти мимо внимания служб слежения? Над этим нужно задуматься! Возможно, даже рассмотреть вопрос служебного соответствия…

— Это упущение службы аналитики… — выкрикнул с места координатор отдела слежения.

— Прошу не отклоняться от темы.

— Хорошо, Торий Терентьевич, но это не единичный случай. Тактика противника меняется быстрее, чем мы успеваем ее понять! Активность растет. Вот, прошу убедиться.