— Да вот, грею голову.
— Голову греть — полезно, — сообщила Эрманита Оса, входя в кубрик. Раздула ноздри, глянула в миску, — ну вы чо, худеете что ли? Что это за поскребышки?
— Вторая порция, добавочку делали, — отверг претензию Товарищ Пак, — щас третья сварится, садись и ешь.
— У меня, ты понимаешь, отец был такой… — Димка скривился, — в общем самое лучшее что я от него видел это когда он в рейс уходил, сразу веселый такой, застегнется, не орет, чуть ли не приплясывает. А ну вот так подумать, а нахрена вообще так, когда все только и радуются что ты свалил.
— Бухал, поди, — плоским голосом спросила Сестрица Медведица.
— Ну разумеется бухал, — удивился Димка.
Товарищ Пак вдруг осознал, и удивился, что никогда не обращал внимания. Вилку Димка держал в кулаке.
— А мать у тебя?
— А чо мать. Я ж… Я ж не могу ребенка выносить. Мне смысл на мать-то смотреть.
— Ваще не о том спрашивала, — очень сдержанно ответила Эрманита Оса, — а о том, бухала ли матушка твоя, но то что ты вот щас сказал это тоже важно. Бухала, нет?
— Да когда ж ей? — опять удивился Димка. — Так-то она конечно это дело уважала, чего, но у ней была ее заветная бутылочка, она там, в пятницу или на праздники губы намочит… Ну, на Рождество рюмочку. Бутылки ей на два года хватало. Раз брат у ней остатки выпил, ох ору было. Она пошла, продала его какую-то приблуду, взяла другую бутылку себе и поставила. А сдачу ему отдала.
Медведица и Товарищ Пак переглянулись.
— А мне нравится такой подход, — признала бригадира, — мать у тебя таки не дура.
— Я и не говорил, что дура, — огрызнулся Димка.
Бригадира подперла подбородок кулаком и тяжело задумалась.
— Вот, блин, я и думаю, — тоскливо продолжил качегар, — что лучше — когда отец мудила или когда его и в расписании нету?
— Слышь, знаю чо делать, — Эрманита опустила руку и уже во весь рот улыбалась, — вообще реально не трудно, грокнешь на ура.
Товарищ Пак уставился на нее вместе с качегаром, с одинаковым недоумением. Так-то что-то придумать — это она может, но что тут вообще придумаешь? Из сериалов папку косплеить? Да ладно?
— Вот слушай, у вас там на Киллашандре женские семьи-то есть? Чтоб одна баба и вторая баба?
— Лесбиянки? Ну, немного но есть, — отозвался Димка, — ну я вроде знаю нескольких, у меня тетка старшая жила с ремонтницей, тож постарше еще, я ее баб Тиной звал, нормальная вообще. Погибла, оборвались они там всей бригадой.
— Нормальная, говоришь… Дети были?
— Конечно. Двое баб Тины, один теть Бессин, да они не считали их кто чей. Потом теть Бесса их всех троих подняла ну они уже считай взрослые были.
— Во, смотри. Вот этот твой брат двоюродный — двоюродный же, да? Который теткин родной. Ему твоя тетка мать, а вторая кто?
— Тоже мать, — недоуменно сказал Димка.
— Так не рожала ж.
— Да поровну.
— А тем пацанам, которые той, другой тетки, твоя родная кто?
— Ну мать же.
— Так не рожала же?
— Ну похрену же.
— А почему?
Тут Товарищ Пак понял. Он посмотрел на бригадиру с большим интересом.
— Ну как. Мать заботится. С работы пришла… И крутится. Тетка моя бывало на трое суток уходила, у них там… в общем, они так с рук на руки и кидали всех их, ну иногда нам, матери то есть, их всех троих перекидывали, а бывало и наоборот, как мать однажды ногу сломала, так мы там месяц прожили.
— Ну и всё, — пожала плечами Сестрица Медведица.
— Что всё?
— Пизда нужна, чтоб родить, а дальше поровну, что там в трусах. Просто планируй быть матерью.
— А если у детей мать и так есть?
— Ну, второй матерью. Сам говоришь, норм выходит.
Димка захохотал. Попытался вытереть глаза рукой и чуть не ткнул себе вилкой в лоб.
— Это, ты осторожнее, — предупредил его Товарищ Пак.
— Да ладно! Ох, бригадира, ох. Ведь правда! Не берет крестовая — попробуй плоскую. Реально же, должно сработать!
— Обращайся, — резюмировала Эрманита и покосилась на Товарища Пака. — Капитан, ты вроде обещал еще пельменей?
Качегар что-то пробормотал.
Товарищ Пак, с миской в руке, обернулся.
— Чего?
— Да я только щас понял, как у меня друг один… Вот он же тоже просто мамка. Старший брат он. Мы сначала, дураки, смеялись, придешь к ним он то игрушки собирает, то задницу кому-то моет. А мать говорила всё, как жаль, что у вас сестры ребята нет, я б ее за Бату отдала вашего.
— Ойвсе, — нервно сказал Товарищ Пак, — ты извини, навеяло. Я ж тоже старший брат.
Эрманита Оса заухала.
— Кто бы сомневался-то!
