Граница в огне - [2]

Подтянутый, дисциплинированный командир Алексей Лопатин сумел довольно быстро привить людям своего гарнизона чувство священного воинского долга. Больше всего на свете люди заставы любили Родину, пославшую их сюда, они чувствовали свою ответственность перед ней, перед многомиллионной страной, что раскинулась позади от Карпатских предгорий до берегов Тихого океана. Покой и счастье людей этой страны, светлую юность ее подрастающих граждан, мирный труд ее колхозников и рабочих они охраняли днем и ночью, готовые выполнить любой приказ своего командования. И человек, вручавший своим подчиненным время от времени такие приказы, лейтенант Алексей Лопатин был для них первым, с кого они брали пример.

Приятно было наблюдать его ровную, четкую походку, когда, затянутый в скрипучие ремни, он подолгу прохаживался по двору заставы, осматривал свежеотрытые окопы, проверял настил блокгаузов, прикидывал, где и как поудобнее расположить огневые точки так, чтобы соединенный огонь станковых и ручных пулеметов смог поражать возможного врага на дальних и ближних подступах к заставе.

Была ли уж такая острая необходимость во всех этих предосторожностях? Чувствовал ли он, Лопатин, начальник маленького гарнизона пограничной заставы, ставшей потом грозной крепостью, неминуемое приближение войны? Руководился ли он в своем стремлении укрепить тринадцатую заставу как можно лучше только требованиями устава или еще дополнительным чутьем опытного воина и политика? Надо полагать, что Алексей Лопатин хорошо понимал невозможность долгого мирного соседства с германскими фашистами. Он знал, что фашизм перестал бы быть фашизмом, если бы не стремился к захвату чужих земель, к покорению других народов. Лопатин знал также и то, что на новой советской территории, среди огромных масс населения Западной Украины, искренне благодарных Советской власти за свое освобождение, сохранились еще остатки немецкой «пятой колонны», уже давно существовавшей на этих землях на средства германского генерального штаба.

Однажды, когда Лопатин ездил из Скоморох во Львов, в Управление пограничных войск Украины, его попутчики, местные жители, подробно рассказывали ему, как в первые же минуты нападения гитлеровских войск на Польшу показала уши эта фашистская «пятая колонна». Немецкие военные разведчики, издавна жившие во Львове, сигнальными ракетами показывали летчикам «юнкерсов» и «хейнкелей», какие объекты им выгоднее всего бомбить.

Знали пограничники тринадцатой заставы и о том, что среди многих тысяч честных польских беженцев, хлынувших в Западную Украину из центральных районов Польши под защиту советских войск, могли оказаться и одиночки — замаскированные шпионы Гитлера. Они на все лады ругали фашистов, скрывая под этой удобной маской обиженных фашизмом людей тайные разведывательные цели «иностранного отдела войск Востока». Так «туманно» именовал себя нацеленный против ССОР разведывательный отдел военной разведки германского генерального штаба, которым уже тогда руководил генерал Рейнгардт Гелен.

Чем сильнее укреплялась советская пограничная линия, тем труднее было вражеской агентуре, осевшей в ближнем советском тылу, поддерживать связь со своими хозяевами в Кракове и Берлине. Ходить туда в одиночку становилось все опаснее. Стремясь прорваться к своим покровителям, немецкие лазутчики собирались в шайки.

Однажды на рассвете, когда долина Буга была затянута молочным густым туманом, воспитанник Лопатина ефрейтор Конкин, неся службу в районе тринадцатой заставы, услышал шум у берега реки. Конкин подобрался ближе к берегу и увидел в расползающемся тумане, как вооруженная банда примерно в семьдесят диверсантов готовится нарушить границу. Оттуда, с немецкой стороны, уже подплывали резиновые лодки, высланные навстречу бандитам офицерами гитлеровской разведки.

Вооруженные до зубов бандиты прыгали в эти лодки. Давать сигнальную ракету, вызывать из заставы тревожную группу было уже поздно. Ефрейтор Конкин решает напасть на бандитов вдвоем со своим спутником по наряду, ефрейтором Песковым. Оба они с громкими криками «ура» забрасывают нарушителей гранатами, расстреливают их почти в упор из только что полученных новых автоматов.

Появление из тумана двух советских пограничников в зеленых фуражках было настолько неожиданным и страшным для бандитов, украинских националистов, что те не сумели даже огрызнуться. Роняя немецкое оружие, переворачивая лодки, прыгая с берега прямо в холодную воду реки, бандиты стремились как можно скорее переплыть Буг, уйти на другой, заволоченный туманом спасительный берег.

Очень многих бандитов не дождался в то утро «иностранный отдел войск Востока» генерала Рейнгардта Гелена. Тринадцать трупов бандитов осталось на советском берегу. Еще больше унесла быстрая бужская вода.

Награжденные За свой подвиг медалями «За боевые заслуги», пограничники Конкин и Песков уехали во внеочередной отпуск. Слава об их подвиге еще тогда, за несколько месяцев до июня 1941 года, укрепила боевой авторитет тринадцатой заставы и ее начальника, воспитывающего мужественных и опытных защитников границы.