Граф из Техаса - [54]

Но через мгновение она встряхнула головой, как бы стараясь избавиться от этих бесплодных мечтаний, которые оставляли лишь горечь и боль в сердце.

— А сейчас, — сказала она, — мы должны подумать о том, чтобы найти всем нам какую-нибудь одежду. Не детей — одежду, хорошо?

— Хорошо, — сказала Александра. — Я хочу красное платье.

— Красное? Виктория, дорогая, смотри себе под ноги. Эта последняя ступенька довольно высокая. Вот так, хорошая девочка!

— Да, я люблю красный цвет, тетя Люсинда.

Они прошли по короткому узкому коридору и подошли к двери. Она на мгновение высвободила из своей руки руку Виктории, чтобы найти в кармане юбки ключ от чердака, который она положила туда раньше.

— Ну, если мы сможем найти красное платье приблизительно твоего размера, Александра, оно, без сомнения, достанется тебе. Так, Виктория, ты пришла сюда не для того, чтобы бродить по чердаку в одиночку и совать свой любопытный нос куда не следует, ты меня поняла? Ты должна находиться все время рядом со мной.

Малышка посмотрела на нее снизу вверх своими большими голубыми глазами с выражением невинного удивления.

— Почему?

— Потому что здесь на чердаке много коробок и ящиков, и мне бы не хотелось, чтобы ты, лазая по ним, упала и ушиблась.

— Я присмотрю, чтобы она не лазала там, где не надо, — со взрослой рассудительностью сказала Александра.

— Ты — хорошая девочка. Я знала, что могу рассчитывать на тебя, Александра.

Люсинда открыла двери, и они вступили в просторный и пыльный мир чердаков Рейвенс Лэйера, где собравшиеся за несколько веков реликвии, вышедшие из пользования вещи и предметы, когда-то такие дорогие для семьи Трефаро, лежали, сваленные в кучи и позабытые всеми. Первая, самая большая комната была до потолка уставлена мебелью. Вторая, смежная с ней комната поменьше стала последним пристанищем для пейзажей, натюрмортов и портретов членов семьи, которые были сочтены недостаточно ценными, чтобы висеть в пустынной галерее на втором этаже. Здесь же находились различные безделушки и ящики с книгами и журналами.

Люсинда уже однажды приходила на чердак замка в поисках одежды в то утро, когда сгорел дотла ее дом, и, поднявшись сюда опять, не могла не заметить перемен, произошедших в комнатах.

Теперь там царил страшный беспорядок, многие ящики и сундуки были раскрыты, а их содержимое валялось разбросанным на голом деревянном полу.

«Странно», — подумала она, просматривая страницы какого-то журнала. Она не могла припомнить, чтобы этот беспорядок был здесь раньше. Возможно, так тут все и было, но она просто не заметила этого. Может быть, она была так потрясена пожаром, уничтожившим ее дом, что не обратила внимания на этот, так бросившийся в глаза сейчас, разгром в чердачных комнатах. Любой человек на ее месте, потерявший только что свой дом и все самое дорогое, что у него было в жизни, тоже находился бы первое время в состоянии шока.

— Мы будем прибираться здесь, тетя Люсинда?

— Нет, Александра, — она посмотрела вниз в широко открытые, вопросительно глядящие на нее голубые глаза девочки и улыбнулась. — Это должен сделать человек, который навел здесь такой беспорядок.

— А привидения могут убирать комнаты?

— Привидения? — неожиданный вопрос Александры заставил Люсинду засмеяться. — С чего ты взяла, что привидение навело этот беспорядок?

— Мы его слышали.

— Вы слышали привидение здесь на чердаке? — Александра и Виктория кивнули. — Когда?

— Прошлой ночью, — сказала Александра.

Люсинда решила, что это сообщение детей было ничем иным, как плодом их яркого воображения. В конце концов, они вчера только приехали в замок и прошлой ночью спали в комнате Прескотта.

— Половицы скрипели, как будто кто-то ходил наверху, — добавила Александра. — Оно ходило из одного конца комнаты в другой и обратно и наделало много шума. Правда, Виктория?

Когда трехлетняя девочка кивнула, Люсинда почувствовала, что у нее все похолодело внутри. Веками существовали сказки о привидениях, бродящих по ночам в Рейвенс Лэйере, она даже рассказала их Прескотту, но это были не больше, чем просто сказки. И в то же время эти две впечатлительные маленькие девочки действительно думали, что слышали, как эти бесплотные призраки ходили по чердаку.

«Нелепо, — сказала она сама себе. — Такая вещь абсолютно нелепа, потому что привидений вообще не существует. Существуют только старые рассеянные служанки, которые берут украшения и женские наряды в одной комнате только для того, чтобы оставить их в другой, но Эсмеральда — это не привидение».

— Мы закричали очень громко, — сказала Александра.

— Да?

— Да. Вот тогда-то и пришел дядя Прескотт и взял нас в свою кровать к себе в комнату.

— Тогда дядя Прескотт, должно быть, тоже слышал привидение, — сказала Люсинда.

— Нет, он не слышал. Мы рассказали ему о нем, но он ответил, что наши крики скорее всего его отпугнули.

Чем больше Люсинда думала об этом, тем больше она склонялась к мысли, что Александра, должно быть, говорила правду, а не просто давала выход своему буйному детскому воображению, как она предположила сначала.

Было очевидно, что в этих ящиках и сундуках кто-то копался. А так как человеку, которому понадобилось что-то искать в них, пришлось передвинуть некоторые вещи, не удивительно, что его присутствие на чердаке было услышано в комнатах внизу. Ведь детские комнаты находились прямо под чердаком.