Грабли сансары - [4]
И лежал презерватив.
Ася видела этот предмет раньше, когда к ним в школу приходили какие-то просветители и рассказывали о СПИДе.
Мозг Аси врубился на полную катушку.
– То есть… ты… – начала она, но Гриша взял ее за руки и перебил:
– Прости, что я в прошлый раз растерялся. Дурак был.
Ася не сводила глаз с презерватива.
– Но потом подумал… Ты ведь и правда классная!
Руки Гриши легли на ее плечи и принялись легонько поглаживать их.
– Если ты не передумала… это будет честь для меня.
«Будет честь для меня».
Слова были из книжки или даже из какого-то глупого любовного сериала, но сейчас они прозвучали совсем не смешно. И не пафосно.
Ася глядела на презерватив. Все ее планы о беременности ожили.
– Папу в больницу вызвали, это часов на пять. – Гриша говорил, а руки его спускались все ниже. – А мама умотала к тете Инне в Воронеж. На день рождения…
Руки были уже под рубашкой Аси. Очень теплые, мягкие и сильные руки.
– Поэтому, если ты все еще хочешь… Ты не волнуйся, я приму все меры безопасности…
– Я согласна! – сказала Ася. – Только давай без мер безопасности!
– Уверена? – Пальцы Гриши остановились в нерешительности.
– Мне сегодня можно! – Ася обняла Гришину шею. – Сто процентов!
Гришу не убедили Асины «сто процентов», потому что руки вдруг стали твердыми и чужими.
– А если ты болезней всяких боишься, – торопливо добавила Ася, – то не бойся. Ты у меня первый!
И она прижалась губами к его шее.
Руки Гриши снова ожили и даже слегка задрожали…
Домой Ася пришла через три часа.
Она аккуратно выскользнула из соседской двери и нырнула в свою.
Она хорошо помнила, как пару лет назад начала скачкообразно расти и вдруг мир сделался меньше. Меньше комната, меньше лифт. Когда-то еле дотягивалась до кнопки, а вот она в районе живота. Как так случилось? Когда?
И сейчас она шла и не понимала, как все могло так измениться? Что произошло? Подкрутили яркость? Добавили еще пару D в привычный трехмерный мир?
Ася не слышала, что говорила мама, что бубнил отец, она закрылась у себя в комнате и свернулась калачиком. Ей хотелось сохранить это ощущение навсегда. Она обняла подушку и улыбнулась.
В голове было пусто, и не думалось ни о чем.
Она сделала это. Она стала женщиной. Настоящей женщиной. И теперь все будет по-другому. У нее теперь будет любовник. И будут волшебные встречи. Обязательно будут! Во всех сериалах так. Сначала не очень, а потом волшебные встречи. Главное, что теперь для этого нет никаких препятствий. А Гриша классный… С ним было не страшно… И почти не больно…
Ася так и заснула, не раздеваясь и обняв подушку. И утром встала тихая, обнаружила у себя в телефоне: «Ты как?» – и искренне написала: «Счастлива».
«Ты клевая», – ответил Гриша.
«Я знаю», – написала она.
Непонятно откуда взялась смелость, вообще непонятно откуда взялось все, но когда Ася вошла в класс, одноклассники как по команде повернулись в ее сторону. В другой день Ася бы испугалась, но сегодня только расправила плечи. Подумаешь! Дети они все. А она стала взрослой. И ей не о чем с ними разговаривать.
Вот честно, про возможную беременность Ася и думать забыла. У нее теперь была тайна. Она ее смаковала, она вспоминала подробности. Иногда они переписывались с Гришей, и это было фантастически возбуждающе. Он интриговал. Он обещал научить ее всему. Он говорил, что она очень талантливая ученица.
Ася мечтала о следующем свидании, но Гришина мама, как назло, вернулась из Воронежа больная и засела дома, не выходя даже в магазин. Позвать Гришу к себе Ася стеснялась, да и был в этом всем какой-то нереальный кайф – переписываться, зная, что он за стенкой, вспоминать, предвкушать.
– Ты что, влюбилась, что ли? – подозрительно спросила мама однажды утром.
– Я? – Ася презрительно фыркнула, но улыбку спрятать не смогла.
– Только любви твоей не хватало! – завелась мама. – У тебя экзамены! Ты и так дура, а теперь точно мозги отшибет!
Ася не слышала. Может, она и правда влюбилась? А так бывает?
Она напряглась, только когда увидела на телефоне напоминалку – месячные. Но ничего не началось. За последние три года задержка у нее случилась впервые.
И на следующий день не началось.
А к вечеру Ася не выдержала и купила тест.
И уже через полчаса сидела в ванной и смотрела на две полоски.
В голове было так же пусто, как и после секса. Как так получилось? Она же не это имела в виду…
Пятая неделя. Страшная тайна
Ася думала.
Никогда раньше она не думала столько, сколько сейчас.
Пыталась понять, каково это – быть беременной. Вслушивалась в себя, но ничего особенного не находила. В интернете то хвастались радостью материнства, то жаловались на токсикоз и перепады настроения…
Ася чувствовала себя как обычно.
За исключением того, что где-то внутри нее сейчас росло новое человеческое существо.
Ася не понимала, что делать дальше. Первоначальный план – ошарашить родителей и вообще всех вокруг – ей перестал нравиться. Никому и ничего говорить она не собиралась. Это была ее маленькая… то есть огромная тайна.
Ася вынырнула из размышлений и осмотрела одноклассников. Все более-менее корпели над самостоятельной. Морщили лоб, пытались списать у соседа, расстраивались или радовались. И ни один не знал ее страшной тайны! Это давало ощущение исключительности. Превосходства.
Что будет, если девчонка из 2018 года вдруг окажется в 1980 году? А мальчик из 1980 года перенесется на ее место? Где лучше? И что такое «лучше»? Где интереснее играть: на компьютере или во дворе? Что важнее: свобода и раскованность в чате или умение разговаривать, глядя в глаза друг другу? И самое главное — правда ли, что «время тогда было другое»?А может быть, время всегда хорошее, и вообще, все зависит только от тебя…
Это фантастика, сказка и небывальщина. В этой книге вы не встретите инопланетян, Бабу Ягу или, на худой конец, говорящих животных. Зато познакомитесь с удивительной школой, в которую ученики по утрам бегут с одной мыслью: «Поскорее бы!». В ней исполняются самые смелые мечты — от полета на воздушном шаре до путешествия на Эльбрус. В ней нет привычных «предметов» и «параллелей», но есть куча проектов и братство единомышленников. Словом, чудо, а не школа. Однако, как всякое чудо, оно очень хрупко. И в один непрекрасный день ученикам приходится встать грудью на защиту своей мечты.
…Инженер-путеец Сергей Иванович Морозов, прогуливаясь в Рождество перед Новым 1912 годом со своей женой Машей по Косому переулку в Санкт-Петербурге, попадает под волшебный снег, который, оказывается, выпадает здесь один раз в пятьдесят лет. Сами того еще не ведая, супруги становятся на следующие полстолетия исполнителями новогодних детских мечтаний — Дедом Морозом и Снегурочкой. Они потрясены новыми возможностями и долго считают все творимые ими чудеса случайными совпадениями. Но глаза героям романа открывают птёрки и охли — представители волшебного народца, которые становятся их постоянными помощниками в предновогодние дни и ночи…«Подлинная история Деда Мороза» соединяет в себе волшебную сказку и рассказ о реальной истории России в ХХ веке.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Юлия Говорова — писатель редкого, по нашим временам, уникального дарования. Москвичка, выпускница журфака МГУ, она уехала из Москвы в Пушкинские Горы и устроилась на работу в зоопарк, где спасают животных, попавших в переплет. Все они стали героями ее рассказов — смешных, лирических, глубоких; и Джеральд Даррелл вспоминается тут, и Джеймс Хэрриот, и Фарли Моуэт. А мы, поглядев на мир глазами Юли Говоровой, не только станем талантливей и добрее, но — «журавлиный клин прокричит наше имя в небе, и деревья прошумят наше имя на ветру» (Марина Москвина). Рисунки к книге сделала заслуженный художник России, лауреат Международной литературной премии им.
Когда второклассница Мариша нашла под качелями сверхсовременный мобильный телефон, она не знала, что через полтора года окажется персонажем фантастической истории. Что бы ты сказал, если бы тебе позвонили и предложили поговорить с собой в будущем? Наверное, решил, что тебя кто-то разыгрывает. Именно так подумала Мариша, когда ответила на странный звонок с незнакомого номера. А вот ее приятель Перцев в восторге! Позвонить самому себе в будущем? Спросить, что будет через одиннадцать лет? Это же какие возможности открываются! Можно заранее узнать, что произойдет, и не наделать ошибок.
Каждому родителю хочется оказаться на месте подростка – уж он тогда бы сделал все правильно! И каждый подросток мечтает оказаться на чьем-нибудь месте, потому что не понимает, где его собственное. Но, как выясняется, жить можно только своей жизнью. И когда это получается, вырастает хороший человек – несмотря на все косяки родителей. Для семей, где есть подростки. И для подростков, которые не понимают, чего от них хотят их родители.
Авторы собирались написать обычную подростковую повесть. Но что-то пошло не так. Во-первых, повестей получилось четыре. Хотя история одна. Во-вторых, у каждой части свой жанр: школьный хоррор, фэнтези, «твердая» фантастика и антиутопия. Наверное, в сумме этот жанр можно назвать словом «пробудизм». Или «про буддизм» – как вам удобнее. В-третьих, чуть ли не каждый читатель в финале видит свое объяснение описанным событиям и свою главную идею. Хотя авторы думали, что все совершенно однозначно. И только одно предсказание сбылось – как обычно, книга Жвалевского и Пастернак читается запоем.