Говорящий сверток - [7]
– Правильно, – одобрил Попугай.
– Только, пожалуйста, – попросила Пенелопа, – прежде чем рассказывать дальше, не объясните ли вы нам, что такое «василиск»?
– Да, Попугай, будь добр! – поддержали ее Саймон и Питер.
– Н-ну, – Попугай замялся, – хотя наш девиз в Мифландии «Живи и дай жить другим», я, должен сознаться, всегда недолюбливал василисков: шумные, вульгарные, самодовольные – вот их характерные черты. К тому же неаккуратные, вечно выдыхают пламя и поджигают все вокруг. Словом, опасные создания. Наружность? Ну, на мой взгляд, самая нерасполагающая. Приблизительно с вас ростом, петушье тело, драконьи хвосты и чешуя вместо перьев. Конечно, в своих красных, золотых, зеленых чешуйках они выглядят очень живописно, но кому что нравится. Я лично считаю их вид вызывающим и вульгарным.
– А зачем они выдыхают пламя? – спросил Питер.
– Право, не знаю. Просто их такими выдумали. Но они очень опасны, поверьте мне. Ха-Ха все собирался построить для них специальный огнеупорный замок. Первый замок, в котором их поселили, они спалили в первые же сутки. Теперь они живут в замке, где Ха-Ха проживал до того, как переехал в Кристальные пещеры. Полагаю, рано или поздно они и его сожгут.
– Но разве не опасно иметь их под боком? – спросила Пенелопа.
– Не опасно, если регулировать их численность. Мы никогда не допускаем наличия более сотни василисков зараз.
– Каким образом вам это удается? – полюбопытствовал Саймон.
– Один из наших законов – столько-то единорогов, столько-то мандрагор, столько-то василисков и так далее. Без этого закона мы давно затоптали бы друг друга. Понимаете, в Мифландии площадь ограничена. Кстати, василиски всяческими способами пытаются увеличить свои ряды, вечно являются к Ха-Ха с какой-нибудь жалобой: то будто бы некому на них стирать, то еще что-нибудь. В общем, все обстоит не так просто. Дело в том, что василиски вылупляются из яиц, которые несут два Золотых петушка – тупые птицы, с ними и поговорить не о чем. Сидят себе весь день и бессмысленно твердят «кукареку». Но раз в сто лет они кладут яйцо.
– А я думала, только куры несут яйца, – в замешательстве пробормотала Пенелопа.
– Куры несут яйца, из которых вылупляются обыкновенные цыплята, – поправил ее Попугай, – а Золотые петушки несут яйца, из которых вылупляются василиски.
Объяснение это так озадачило Пенелопу, что она решила не задавать больше вопросов.
– Как только Золотой петушок снес василисковое яйцо, его работа окончена. Тут он испускает парочку хвастливых «кукареку» и передает все это дело жабам.
– Жабам? – воскликнула Пенелопа.
– При чем тут жабы? – не поверил своим ушам Саймон.
– Как при чем? Они, разумеется, высиживают яйца, – ответил Попугай. – Больше они ни на что не пригодны – безмозглые, трусливые создания. Высиживать яйца – только это они и умеют. Знаете что, если вы будете меня все время прерывать, я никогда не кончу.
– Простите, – с раскаянием проговорил Саймон.
– Итак, василиски надумали украсть Великую Книгу Заклинаний, надеясь, что она научит их получать по василисковому яйцу в день. Они вошли в сговор с жабами, существами безответственными, легко поддающимися чужому влиянию, и сообща похитили не только Золотых петушков, но и три Великие Книги Правления. Когда мы с Дульчибеллой вернулись, они засели в замке и выдавали василисковые яйца со скоростью… скоростью…
– Пулеметной очереди, – подсказал Саймон.
– Именно, – подхватил Попугай. – При последнем подсчете у них было уже двадцать пять яиц. По одному в день. Василиски заполонят всю Мифландию, если мы что-нибудь не предпримем. Вернее, если я чего-нибудь не предприму. Дело в том, что в последние двести лет Ха-Ха сделался очень болезненным, забывчивым и все больше полагается на меня. Но я без Великих Книг как без рук. Мы с Дульчибеллой собирались отправиться в замок и сделать попытку образумить василисков, но тут среди ночи на нас напали эти невежественные, мерзопакостные, беспардонные жабы, упаковали в оберточную бумагу и бросили в виде вульгарного свертка в воду. Меня, Попугая! Кровь моя кипит при одной мысли об этом. Погодите, дайте мне только добраться до этих жаб!
– А как мистер Джанкетбери? – спросила Пенелопа. – Что с ним, бедненьким?
– Он в отчаянии. Последний раз, когда я его видел, он в полной растерянности сидел в своей пещере, с истерической драконшей Табитой на руках.
– Драконшей? – Питер почувствовал, что в голове у него шумит.
– Табита, последняя из породы драконов, – пояснил Попугай. – В своем роде существо милое, но совершенно бесполезное. Она позволила василискам забрать и драконьи яйца тоже, ну а когда поняла, что натворила, естественно, ударилась в истерику. Никакой выдержки у этих драконов.
– Вам не кажется, что надо вернуться назад как можно скорее? – озабоченно спросила Пенелопа. – то есть пока не вылупились василиски?
– Именно, – ответил Попугай. – Но без чьей-либо помощи мне не вернуться.
– Мы вам поможем! – горячо воскликнула Пенелопа. – Мы все сделаем, правда, Питер? Правда, Саймон?
– Еще бы! – с готовностью откликнулись мальчики. – Все сделаем, только скажите.
– Как вы добры. – Попугай смахнул слезу. – Как любезны!
