Готтленд - [59]

Сценарием заинтересовался Эвальд Шорм, легенда чешской «новой волны», молчащий уже почти двадцать лет — приблизительно с момента гибели Палаха. Он хочет снимать фильм, но не хочет писать сценарий. Говорит, пускай напишет она сама. Ярослава сопротивляется, тогда режиссер объясняет, как это делается: слева на странице то, что мы слышим, например, сигнал автомобиля, справа — то, что видим, например, что заслонка отодвигается.

Роль матери сыграет подруга Ярославы — бывшая жена симпатичного молодого человека, сироты, который захаживал после войны к Мосерам. У него не было родных, а хотелось, чтобы кто-нибудь намазал ему хлеб маслом и даже накричал на него, что понятно: он ведь нуждался в семье. Подругу-актрису зовут Яна Брейхова, а ее бывший муж, тот, что мечтал о хлебе с маслом, — Милош Форман.

Фильм сняли, но его нельзя назвать так, как хочет сценаристка. А она хотела бы: «Белая ложь».

Слово «ложь», также как и слово «правда», в искусстве запрещено, и в период нормализации ни одно из них нельзя употреблять. Другая легенда чешской «новой волны», Вера Хитилова, не смогла использовать в своем фильме словосочетание «я думаю». «Я думаю, что…» — довольно медленно говорил актер, а приемная комиссия объявила, что это выглядит слишком многозначительно — такое можно по-разному интерпретировать. А одну сцену, когда у мужчины захлопнулась дверь в туалете и он кричит «Я заперт!», Вера Хитилова была вынуждена целиком вырезать.

Поэтому новый фильм Эвальда Шорма называется «Собственно, ничего не случилось».

03

Зденек Адамец поднимается по широким ступеням музея.

Восемь часов утра, холодно, начало марта.

89

Тяжело больной Эвальд Шорм умирает за месяц до премьеры фильма.

Ее случайно назначили на 19 января в кинотеатре «Люцерна» на Вацлавской площади.

Но в этот день на площадь не идут ни трамваи, ни метро. Именно 19 января двадцать лет тому назад умер Ян Палах и несколько тысяч демонстрантов были окружены милицией.

На фильме «Собственно, ничего не случилось» нет ни одного зрителя.

В мае в Польше начинает выходить «Газета выборча», в Чехословакии же Вацлав Гавел еще сидит в тюрьме. Но уже в ноябре он возглавляет только что созданный Гражданский форум. К нему присоединяются актеры, философы, журналисты, врачи… Присоединяется и Ярослава.

— Только у меня есть опасения, я же не политик, — говорит она.

— И слава богу, пани Мосерова, никто из нас не политик, — успокаивают ее друзья.

03

Так же как и Факел номер один, Зденек Адамец обливается начиная с головы.

Он вскакивает на каменные перила и щелкает зажигалкой.

Прыгает вниз.

В результате соприкосновения с движущимся воздухом огонь равномерно охватывает все тело целиком.

01

Семидесятилетняя Ярослава Мосерова пишет воспоминания «Короткие рассказы. О тех, кого нельзя забыть». Создает сайт www.moserova.cz, где описывает последние двенадцать лет.

Она была вице-председателем Гражданского форума, послом Чехословакии, а потом Чехии в Австралии и Новой Зеландии, вице-председателем сената Чешской республики. Далее — председателем Генеральной конференции ЮНЕСКО — высшего руководящего органа, который поддерживает общественные движения. Ярослава Мосерова считает, что есть простой способ помочь даже самым бедным странам. Если нет средств на образование, нужно сначала открыть радиостанцию. Радио будет развлечением, а одновременно научит, как соблюдать гигиену и как предотвратить нежелательную беременность.

Теперь Мосерова — сенатор от ОДА[51], то есть Гражданского демократического альянса, по пардубицкому округу. ОДА конкурирует с ОДС[52] Вацлава Клауса.

Ее партию поддерживают немногие. Подумаешь, они хотели годовую декларацию о налогах сократить до одной страницы формата А4 (это людям понравилось). Подумаешь, хотели зарегистрировать однополые браки (это уже не понравилось никому) и полностью освободить жильцов от квартирной платы (и это тоже почти никому не понравилось!).

Ярослава Мосерова выиграла только потому, что в Пардубице ее считают порядочным человеком.

03

Зденек Адамец падает в четырех метрах от того места, где поджег себя Ян Палах.

У него сгорели губы, но он еще хочет что-то сказать. Потом будут рассказывать, что Зденек Адамец, также как и Факел номер два — Ян Заиц, выпил кислоты, чтобы не кричать.

02

Ярослава Мосерова регулярно сталкивается с некой проблемой.

Дело в том, что в 1977 году она не подписала очень важный для порядочного человека документ. Тем более что инициатор акции — мальчик с фотографии, тот, в коротеньких штанишках, который тридцать шесть лет назад был слишком мал для сестер Мосеровых — не годился для серьезных разговоров.

Почему она не подписала Хартию-77?

Ярослава Мосерова могла бы ответить что-то в стиле Богумила Грабала: «У меня столько проблем с самим собой, столько проблем с моими ближними, что не хватает времени ни на какие политические перемены. Я даже не знаю, о чем говорят те, кто этих перемен жаждет: я бы хотел изменить только самого себя».

Она могла бы сказать нечто подобное, и ее бы наверняка поняли.

Ярослава же говорит:

— Если бы Хартия «пришла» ко мне, я бы, скорее всего, ее подписала, а так как она не пришла, сама я ее не искала. Признаюсь: я проявила осторожность.