Государство Волжская Болгария: историко-правовой очерк - [132]
Условия производства в этом преимущественно аграрном обществе, ручная техника и мелкий характер труда в деревне и городе, преобладание натурально-хозяйственной экономики, слабость коммуникаций; местная ограниченность жизни и интересов, определили и многие особенности мировосприятия и мировоззрения, характерные для поданных государства Волжская Болгария. Их мировосприятию были свойственны ограниченность пространственного кругозора, долгое преобладание цикличного понимания времени, особая зависимость человека от природы и связанность с корпоративными организациями. Следствием этого было глубоко религиозное восприятие природы и общества, всеобщая приверженность традициям и обычаям. Ощущая свое бессилие перед непонятными силами мироздания и окружающего социума, болгары и поданные Волжской Болгарии искали во всем помощи и у Бога, и у могущественных людей. Внутри общегосударственной культуры Волжской Болгарии выделялись специфические культуры разных социальных групп: дружинников и военного сословия, городская, народная крестьянская и т. д.
Повсюду на территории государства Волжская Болгария возобладал один и тот же феодальный строй. Но немалую роль в создании и дальнейшем укреплении социокультурного единства всего государства играли возраставшие от века к веку взаимосвязи и взаимовлияния между народами государства. Важным средством общения были этнические перемещения, торговля, дипломатические и династические связи, завоевания и сопутствовавшая им военная колонизация и, конечно же, христианизация и исламизация языческих народов государства Волжская Болгария. В результате всех этих взаимодействий к началу XII в Волжской Болгарии складывается социально-культурная общность, которая частично сохранилась и после падения государства, в новое и новейшее время. Создается то общее историческое наследие, которое и сегодня позволяет нам говорить о государстве Волжская Болгария как нашем «общем доме». Формированию общности государства Волжская Болгария, способствовали военные походы болгар, в которых принимали участие все народы, населяющие территорию государства. То же самое происходило при отражении государством Волжская Болгария агрессий кочевников и других завоевателей. Конечно, важную роль играла мирная колонизация и миграция из одних областей в другие, в результате чего территория государства Волжская Болгария постепенно расширялась.
Картина истории эпохи, представленной в книге, с очевидностью указывает, что государство Волжская Болгария прогрессировало во всех сферах жизни. Если сравнить начала VIII (с момента возникновения государства Волжская Болгария) и XIII столетий (уничтожения государства Волжская Болгария в 1236 году полчищем татаро-монголов Батыя), легко заметить происшедшие в ней огромные изменения.
За эти столетия натурально-хозяйственные основы феодального строя оказались сильно потесненными товарно-денежной экономикой. Территория государства покрылась множеством больших и малых городов, сложилось новое сословие горожан, торговцев и ремесленников, военных.
Заметно повысилась грамотность не только среди верхушки общества и духовенства, но и среди рядовых горожан и даже крестьян, а вместе с ней и общая образованность, особенно после принятия ислама и распространения христианства на территории страны. Зарождается этническое самосознание Волжских болгар – важный вклад в будущее складывание чувашской нации.
Конечно, прогрессивное развитие государства Волжская Болгария происходило трудно, и оно было прервано захватчиками в 1236 году. В начале своего возникновения ему приходилось преодолевать тяжелые преграды, которые ставили на его пути примитивные средства труда, специфические экономические и социальные условия, особенности общественного сознания эпохи. Нередко поступательное движение общества оборачивалось бедами для народа в деревне и городе.
К началу XIII в. Волжская Болгария обрела тот динамизм, который позволила ей не отставать по уровню экономического, социального и политического развития от соседей, в том числе Руси.
Гибель государства Волжская Болгария отделена от нас восемью столетиями. Но его достижения составляют органичную и неотъемлемую часть наследия всех живущих в нем народов, которое веками использовалось, перерабатывалось или отвергалось каждым из последующих периодов. Поэтому история государства и права Волжской Болгарии не являются для нас мертвым прошлым. Нити связей тянутся от той давней эпохи непосредственно к нашим дням. Большинство народов и народностей (превратившихся затем в нации), составляющих ныне этническую карту Среднего Поволжья, окончательно сложились именно в государстве Волжская Болгария.
Государство Волжская Болгария оставила великие памятники культуры, непреходящее значение которых заключается, прежде всего, в их собственной эстетической и научной ценности, а не только в том, что они готовили почву для культуры для народов Поволжья.
Многочисленные памятники архитектуры, замечательные произведения фресковой и станковой живописи, витражного искусства, резьбы по камню и дереву, скульптуры, блистательного прикладного искусства не утратили своей высокой эстетической ценности и входят в общий фонд культуры и исторического сознания современных чувашей, прямых потомков Волжских болгар.
Этнограф и историк Дмитрий Оттович Шеппинг (1823–1895) проводил фундаментальные для своего времени сравнительные исследования славянских мифов с другими индоевропейскими мифологиями, прежде всего балтской, пытался проследить этапы развития славянской мифологии, глубинные взаимосвязи между языком, бытом и художественным творчеством славянских народностей, выявить и осмыслить специфику славянских мифологических представлений.
История Невского края начинает свой отсчет не с 16 мая 1703 года — времени основания Санкт-Петербурга, — а с глубокой древности, с момента возникновения здесь центров торговли и пути «из варяг в греки». Автор прослеживает влияние исторических событий на судьбу Невского края, перекрестка Европы и Азии, указывает на отражение их в судьбе Петербурга. В основе книги — разработанная автором образовательная программа для средней школы, ее дополняют иллюстрации, карты, методические материалы. Книга адресована педагогам, студентам, школьникам, а также всем интересующимся историей.
В начале 1930-х гг. примерно шесть с половиной тысяч финнов переехали из США и Канады в Советскую Карелию. Республика, где в это время шло активное экономическое и национальное строительство, испытывала острую нехватку рабочей силы, и квалифицированные рабочие и специалисты из Северной Америки оказались чрезвычайно востребованы в различных отраслях промышленности, строительстве, сельском хозяйстве и культуре. Желая помочь делу строительства социализма, иммигранты везли с собой не только знания и навыки, но еще и машины, инструменты, валюту; их вклад в модернизацию экономики и культуры Советской Карелии трудно переоценить.
Первое правовое исследование в отечественной науке, посвященное юридическим аспектам организации и деятельности Парижского Парламента на протяжении всего времени его существования.
Степан Иванович Шешуков известен среди литературоведов и широкого круга читателей книгой «Александр Фадеев», а также выступлениями в центральной периодической печати по вопросам теории и практики литературного процесса. В настоящем исследовании ученый анализирует состояние литературного процесса 20-х – начала 30-х годов. В книге раскрывается литературная борьба, теоретические споры и поиски отдельных литературных групп и течений того времени. В центре внимания автора находится история РАПП.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
На рубеже 1962/1963 гг. СССР на неопределенный срок отложил проекты заключения германского мирного договора и превращения Западного Берлина в «вольный город». Летом 1964 г. советская дипломатия окончательно перешла от идеи «вольного города» к концепции «самостоятельной политической единицы» Западный Берлин. Теперь острие советской политики было направлено не против позиций США, Англии и Франции в Западном Берлине, а против федерального присутствия в этом городе. После прихода к власти в СССР руководства Л. И. Брежнева советская политика в вопросе о Западном Берлине некоторое время оставалась такой же, как и во время «позднего Хрущева».