Государственная Дума Российской империи, 1906–1917 гг. - [281]
«Прогрессисты», и не только в Думе, вышли на тропу войны и покидать ее не собирались. В конфиденциальной переписке двух лидеров оппозиции, Гучкова и Коновалова — этих двух министров «теневого кабинета», рвущихся в Бонапарты, можно найти такие признания: «В Думе общая вялость, полное отсутствие борьбы, сейчас никакой спайки в обществе не происходит, происходит, наоборот, развал. В левых группах также все замерло, все попрятались по своим конурам. Правительство это видит и прекрасно учитывает в свою пользу»>43.
Деятелям, ориентированным на конфронтацию с «исторической» властью, законотворческая работа в комиссиях и пленумах представлялась вялой, скучной, они жаждали борьбы, потрясений; основным критерием оценки Думы были для них не законы, а реальные шаги к захвату власти, если последних не было, то и успеха они не ощущали. Показательно, что это разочарование «борцов» отразилось у них потерей интереса к заседаниям, они все чаще выражали скуку своим отсутствием в Таврическом дворце. Дело часто доходило до отсутствия кворума, секретарь Думы ежемесячно оглашал список отсутствовавших депутатов, причем многие пропускали по несколько заседаний, в начале марта прогулявших было 200 человек, а через месяц уже 330. Перед окончанием сессии 20 июня огласили имена 300 отсутствовавших депутатов>44.
Меньшиков был прав, утверждая: едва собравшись, Дума уже самовластно разъехалась и самораспустилась. Статью он озаглавил «Дума в опасности».
В заявлении об отпуске на пасхальные каникулы Пуришкевич передал эти настроения в ехидном четверостишье: «Предпочитая слову — дело, / Я покидаю Петроград. / Здесь в Думе только говорят, / А это мне осточертело»>45.
В защиту курса реформ, продолжения поиска компромисса с правительством выступил Милюков со статьей «Четвертая Дума»>46, где утверждал, что благодаря блоку «эта Дума осуществила такие возможности, которые казались совершенно неосуществимыми при начале ее существования. В ее лице русское народное представительство завоевало себе окончательное доверие населения и приобрело там твердую почву для дальнейшего существования, свободного от всяческих случайных экспериментов». Кадетская, прогрессистская пресса, подхватывая доводы Милюкова, уверяла, что «свой первый экзамен блок сдал весьма удовлетворительно», ссылаясь на единогласное одобрение закона о кооперативах и достигнутую договоренность в комиссии по главному проекту о введении волостного земства>47.
Милюков и его сторонники обходили при подведении итогов сессии главное — конфуз с «правительством общественного доверия». Добившись отставки Горемыкина, они получили взамен Штюрмера, которому доверия было меньше. И все же потенциал конституционной монархии не был исчерпан, конструктивные реформы были возможны.
Ход событий опрокинул эти надежды, все эти «либеральные» расчеты прогрессистов, и началась эпоха, используем термин Милюкова, экспериментов, сногсшибательных опытов над Россией.
>1 Красный архив. 1932. Т. 3 (52). С. 184–187.
>2 См.: Милюков П. Н. Воспоминания. Т. 2. С. 193.
>3 Утро России. 1916. 9 февраля.
>4 Речь. 1916. 27 января.
>5 Новое время. 1916. 21 января.
>6 Падение царского режима. М.; Л., 1926. Т. 1. С. 35.
>7Милюков П. Н. Указ. соч. Т. 2. С. 194–195.
>8Ольденбург С. С. Царствование императора Николая II. Т. 2. С. 187.
>9Родзянко М. В. Крушение империи // Архив русской революции. М., 1993. Т. 17. С. 118.
>10 Государственная Дума. 4-й созыв. Стенограф. отчет. 4-я сессия. С. 1.
>11Ольденбург С. С. Указ. соч. С. 187.
>12Родзянко М. В. Указ. соч. С. 118.
>13 Там же. С. 120. См. также: Речь. 1916. 10 февраля.
>14Милюков П. Н. Указ. соч. Т. 2. С. 195.
>15 Там же. С. 196.
>16Родзянко М. В. Указ. соч. С. 119.
>17 Государственная Дума. 4-й созыв. Стенограф. отчет. 4-я сессия. С. 1225.
>18 Там же. С. 1247.
>19 Там же. С. 1457.
>20 Там же. С. 1500–1515. За неполных полтора года перед революцией сменилось 4 премьера, 5 минвнутрдел, 4 министра сельского хозяйства, 3 военных министра и т. д. Современников возмущал этот нелепый обвал, не имевший аналогов в истории цивилизованных наций. См.: Мэсси Р. Николай и Александра. М., 1990. С. 301.
>21 Там же. С. 1335.
>22 Там же. С. 1761.
>23 Там же. С. 1953.
>24 Там же. С. 2041.
>25Родзянко М. В. Указ. соч. С. 121. Вскоре Распутину, по требованию царицы, разрешили вернуться в столицу. Александра Федоровна была убеждена, что никто, кроме «старца», не может спасти наследника в случае повторного кровотечения.
>26Аврех А. Я. Распад третьеиюньской системы. М., 1985. С. 89.
>27 Государственная Дума. 4-й созыв. Стенограф. отчет. 4-я сессия. С. 2369.
>28 Там же. С. 2629.
>29 Там же. С. 2632.
>30 Там же. С. 2748.
>31 Там же. С. 3025.
>32 Там же. С. 4727.
>33 Там же. С. 4732.
>34 Там же. С. 4780.
>35 Там же. С. 5007.
>36 Там же. С. 4779.
>37 Там же. С. 5072.
>38 Там же. С. 1989.
>39Аврех А. Я. Указ. соч. С. 97.
>40Ольденбург С. С. Указ. соч. Т. 2. С. 119–121. См. также: Кооперация в России. Прага, 1922.
>41Родзянко М. В. Указ. соч. С. 127.
>42 Речь. 1914. 21 июня.
>43Аврех А. Я. Указ. соч. С. 100.
>44 Государственная Дума. 4-й созыв. Стенограф. отчет. 5-я сессия. С. 64–66.
>45 Новое время. 1916. 25 февраля.
Фридрих Великий. Гений войны — и блистательный интеллектуал, грубый солдат — и автор удивительных писем, достойных считаться шедевром эпистолярного жанра XVIII столетия, прирожденный законодатель — и ловкий политический интриган… КАК человек, характер которого был соткан из множества поразительных противоречий, стал столь ЯРКОЙ, поистине ХАРИЗМАТИЧЕСКОЙ ЛИЧНОСТЬЮ? Это — лишь одна из загадок Фридриха Великого…
Эта книга — история жизни знаменитого полярного исследователя и выдающегося общественного деятеля фритьофа Нансена. В первой части книги читатель найдет рассказ о детских и юношеских годах Нансена, о путешествиях и экспедициях, принесших ему всемирную известность как ученому, об истории любви Евы и Фритьофа, которую они пронесли через всю свою жизнь. Вторая часть посвящена гуманистической деятельности Нансена в период первой мировой войны и последующего десятилетия. Советскому читателю особенно интересно будет узнать о самоотверженной помощи Нансена голодающему Поволжью.В основу книги положены богатейший архивный материал, письма, дневники Нансена.
«Скифийская история», Андрея Ивановича Лызлова несправедливо забытого русского историка. Родился он предположительно около 1655 г., в семье служилых дворян. Его отец, думный дворянин и патриарший боярин, позаботился, чтобы сын получил хорошее образование - Лызлов знал польский и латинский языки, был начитан в русской истории, сведущ в архитектуре, общался со знаменитым фаворитом царевны Софьи В.В. Голицыным, одним из образованнейших людей России того периода. Участвовал в войнах с турками и крымцами, был в Пензенском крае товарищем (заместителем) воеводы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.