Государь поневоле - [15]

Я немного расслабился. "Блин, матушка всё-таки догадывается о моем присутствии. Интересно, кто в Наташку попал? Лена или Лида? А может та девушка, Ирина, чей саркофаг прострелили?". Догнал Пётр карлов с сестрою конечно быстро — уже в небольшой галерее, которая вела на потешный двор царского терема. Вслед за нами устремились стольники, не попавшие под вчерашнюю раздачу. Пара ребят моего возраста и несколько более взрослых парней. По деревянной лестнице мы спустились на место моих игр во дворце. Тут стояли качели, игрушечная пушчока, да шатер. Сестра вбежала в него и повернулась ко мне.

— Братец, вели им не ходить за нами. Я с тобой хочу перемолвить тайно.

Пётр, управляясь с нашим общим телом лучше меня, отреагировал моментально. Обернулся и гневно воскликнул:

— Вам нельзя сюда! То наше место.

Стольники остановились у крыльца, переглянулись, но запрета нарушить не решились. Карлы попытались встать у входа, но я вытолкнул их подальше к своим провожатым. А царь проник под низкий полог вслед за сестрой.

Когда мы оказались в полумраке шатра, царевна подошла к самому дальнему краю и села на оставленную здесь скамью. Пётр пошёл за ней и устроился рядом.

— Петруша?

— Да, сестрица.

Она наклонилась близко-близко. Наши головы соприкасались.

— Я тайну хочу тебе сказать. Обещай, что серчать не будешь, да матушке не скажешь. — Быстро зашептала Наталья.

— Обещаю.

— Матушка не знает, но та кто, во мне не сгинула. Она с тобой желает перемолвиться. Она добрая, не серчай!

"Ну, Пётр, ты уж действительно не серчай!" — и я полностью "перехватил управление".

— Государь, — сказала царевна — я знаю, сие нельзя объяснить, но ведаю, что будет в скором времени. Дядьку Ивана казнят и многих остальных ближних нам людей растерзают. Бежать им надо из Москвы. Помоги матушку уговорить.

— Говори, откуда ведаешь сие? — Сказал я так, а сам подумал: "Кто ж она — Лена или Лида?"

— Я тоже человек, но бестелесный и живу сейчас в душе у Натальи. — Она замялась, не зная как объяснить дальше про время и перенос сознания. Ну что ж, облегчим задачу. Всё-таки это Лида! Уж больно взгляд бархатный — Ленка, та завсегда глазами сверлит так, словно душу хочет высверлить.

— Ну ясен пень! — Наташа от неожиданности отпрянула.

— Ой! Кто ты? В Петра никто не должен был переноситься. Генерал? Николай Юрьевич?… САША?

— Не угадала. Я тот, кого все ненавидели у вас.

Она минутку задумалась.

— Дмитрий? Как? Как это произошло?

— Я не знаю. Я проснулся от сирены, побежал в центральный зал… — Дальше я рассказал ей про генерала, Михалыча, ожидаемое уничтожение бункера и "кино".

Лида сидела, закусив губу. В её глазах я увидел слезы.

— Лида, я не виноват, что попал сюда, и как обратно выбраться не знаю. Да и есть ли там уже это "обратно".

— Да ты это во всем виноват! Ты! Что ты вынюхивал для этих, этих… — Она разрыдалась.

— Не плачь, девочку напугаешь.

— Девочку? Я свою девочку теперь никогда не увижу! — взорвалась Лида. — Господи! За что мне такое наказание?!

Она, рыдая, уткнулась мне в плечо. Я осторожно стал гладить голову восьмилетней царевны. Совсем ребенка с такой взрослой болью в глазах. Через некоторое время, когда Лида (Наташа) успокоилась, она рассказала мне о сути проекта. То как ей это рассказывали. Заодно и свою историю "попадалова".

Саша Марченко работал охранником в нашем банке, а Лида продавцом в ближайшей к их дому аптеке. У Лиды и Саши заболела дочка. Серьезно заболела. Потребовалась операция в Швейцарии. Они продали свою квартиру, переехав к родителям, но денег было недостаточно. Пришлось заложить и родительскую — вырученных средств хватило только на саму операцию, а на долгое лечение после неё надо было ещё искать деньги. Когда они совсем отчаялись найти нужную сумму, Саша смог попасть на прием к предправления нашего банка. Тот выслушал его и предложил Саше участвовать в проекте "ВМ", как условие для предоставления гарантии банка на оплату лечения дочери. Когда же швейцарцы увеличили цену, уже начав процедуру подготовки дочки к операции, на проект пришлось прилететь из Европы и Лиде. Технари тогда удивлялись насколько оба супруга по психопрофилю подошли для проекта. Им пообещали, что проект это просто наблюдение за историческими событиями глазами очевидцев. Максимум на два-три месяца. Операцию дочке сделали уже без Лиды и Саши, в Берне оставалась одна из бабушек. Хорошо, что всё прошло успешно. Супруги Марченко уже начали готовиться к поездке в Швейцарию. Им оставалось сделать тестовое включение и "полный прогон с переносом". Лиду собирались отправить наблюдать за последней императрицей, а Сашу — за Николаем Вторым. Но ускорение эксперимента, спровоцированное моей проверкой, видно что-то нарушило в планах руководства. И девятнадцатый век сменили семнадцатым. Новыми носителями должны были стать Софья и Василий Голицын. Супругов положили в темпоскопы одними из первых, поэтому Лида узнала о нападении и включенном обратном отсчете только из моего рассказа. Надежда, что они вернутся в свои тела, растаяла. Ей оставалось только надеяться на то, что страховка их с мужем жизней покроет и кредит, и проценты по нему.