Государь. История Флоренции - [3]

Наш Никколо принадлежит к числу тех угрюмых людей, что даже о своем вполне благополучном и многообещающем детстве отзываются с кислинкой. В его кратких воспоминаниях педалируется бедность и незначительность семейства Макиавелли. Действительно, по сравнению с международными банкирскими домами Медичи или Барди Макиавелли бедны. Влияние их в государстве незначительно, в культурных кругах они тоже не блистали. Тем не менее это дворянская семья со своим гербом – на серебряном поле голубой крест с гвоздями по углам. «Гвоздь», а точнее «злой гвоздь» (mal chiavello), дал прозвание этому роду. Mal, «злой», не предполагает негативной оценки: этот корень встречается во многих итальянских фамилиях и означает силу, опасную для врагов.

В XV веке у семьи оставались небольшие имения, платившие кое-какой оброк. Другое дело, что доход от сельского хозяйства был невелик, и сколько-нибудь амбициозные сеньоры давно переселялись в город, превращаясь из нобилей в граждан – пополанов. Такой путь выбрала и семья Макиавелли, уже с XIII века отметившаяся в хрониках: в распрях между гвельфами – сторонниками папы и гибеллинами, стоявшими за императора, Макиавелли приняли сторону гвельфов.

Они занимали различные должности, в том числе высшую – «гонфалоньера справедливости», однако в республике гонфалоньеры сменялись каждые два месяца, так что говорить о преимуществе рода Макиавелли не приходится. Хотя это, разумеется, с какой стороны посмотреть. Подавляющее большинство сельского населения вообще не имело права голоса, да и многих других прав, и среди горожан далеко не все участвовали в политической жизни. Макиавелли входили в число нескольких сот избранных, то есть избиравших и избираемых, причастных управлению государством. Когда в игру вступил крупный капитал и разветвленные связи, политика сделалась уделом еще более узкого круга. Существенные должности занимали ставленники Медичи, в руках главы этого рода сосредотачивались все важнейшие внутренние и внешние дела Флоренции, а влияние остальных флорентийцев уменьшилось, однако семейство Макиавелли отнюдь не находилось в опале или нищете. Достаток у них был, по меркам феодалов или банкиров, скромный, но для рядового горожанина 110 флоринов годового дохода (согласно переписи 1498 года) – богатство. Немалой привилегией в ту эпоху было и образование, а тем более интеллигентная профессия – отец Никколо был юристом.

Небольшие имения в Сант-Андреа, Фонталле и под городком Сан-Кашьяно поставляли зерно, виноград и оливковое масло к столу синьора. В доме были книги – юридическая литература, римские классики и переведенные на латынь греки. Бернардо, отец Никколо, высоко ценил философов-моралистов, а также историков. Естественно, и дома, и в школе читали великого флорентийца Данте, хотя в зрелую пору Никколо явно отдавал предпочтение другому флорентийцу – Петрарке. Не чужда поэзии была и мать, донна Бартоломеа: она сочиняла церковные гимны и песнопения. Скорее поэтическое, нежели религиозное творчество – в полном соответствии с духом эпохи, о боге вспоминали гораздо реже, чем о философах и поэтах.

С семи лет мальчик изучал латынь, посещал городскую школу, где читал римских классиков, занимался с частным учителем математикой, в латыни дошел до стилистики, то есть до «аттестата зрелости». Изучал он и музыку, так что его образование вполне соответствует тогдашним стандартам.

Однако не в характере Макиавелли быть благодарным за то, что он получил, или сравнивать свои преимущества со жребием десятков тысяч менее счастливых людей. Этот государственник был в высшей степени приватным человеком и обостренно ощущал самого себя, свою избранность, неоцененность, недоданность. Полноправное общественное положение, недвижимое имущество и достойная профессия отца, сытная еда в доме и капиталец на черный день, книги, образование – всему этому Никколо подводит мрачный итог: «Я родился бедным и скорее мог познать жизнь, полную лишений, чем развлечений».

Был ли он уязвлен тем, что его не отправили в университет? И почему семья приняла такое решение? Чаще всего предполагают, что на учебу не хватило средств, но это больше похоже на отговорку. В университетах Италии учились и владетельные князья, и бродяги, не имевшие за душой ничего, кроме жажды знаний. Баснословных денег образование не стоило, к тому же флорентийский Студио едва ли не целиком содержался на деньги Лоренцо Медичи, и его молодой земляк мог рассчитывать на поддержку. Возможно, предлагаемое университетом профессиональное образование показалось не таким уж качественным, и Бернардо решил сам обучить сына. Диплом иметь необязательно, если юноша не собирается заниматься частной практикой – довольно и того, что Никколо вел дела семьи, общался с влиятельными людьми и в итоге выбрал дипломатическую карьеру. Юридические знания Макиавелли, из первых рук, «домашним» способом полученные, совершенно очевидны. С другой стороны, читающего мальчика университет мог бы привлечь как раз непрактичной своей стороной. Флорентийский Студио в ту пору бурно обновлялся, превращаясь в подобие платоновской Академии, там царили философы, поэты, исследователи античности, филологи, вписавшие свои имена в историю итальянской и мировой культуры.