Госпожа Абу-Симбела - [13]

— Ваше Величество, все подходы к городу перекрыты, даже мышь не проскочит. Мы готовы к штурму.

— Задерживайте все караваны, направляющиеся в город.

— Мы должны установить осаду?

— Возможно, если Аша еще жив, мы освободим его.

— Это было бы отрадно, Ваше Величество, но жизнь одного человека...

— Жизнь одного человека иногда очень драгоценна, полководец.

Все утро Рамзес находился со своими лошадьми и львом. Их спокойствие ему казалось хорошим предзнаменованием; и в самом деле, прежде чем солнце достигло зенита, Рамзесу принесли весть, которую он ждал с нетерпением.

— Бентешина, наместник Амурру, просит принять его.

Одетый в просторное цветное шелковое платье, скрывавшее его тучность, надушенный розовым маслом, вошел улыбающийся Бентешина.

— Привет Сыну Солнца...

— У меня нет желания выслушивать лесть от предателя.

Властитель Амурру продолжал улыбаться.

— Наша встреча должна стать полезной, Ваше Величество.

— Продавшись хеттам, ты сделал плохой выбор.

— Ваш друг Аша у меня в плену.

— Ты полагаешь, что его пребывание в тюрьме помешает мне уничтожить город?

— Я в этом уверен. Всем известно, как Рамзес Великий дорожит дружбой. Предающий своих близких Фараон вызовет гнев богов.

— Аша еще жив?

— Жив.

— Требую доказательства.

— Ваше Величество увидит своего друга и верховного сановника на вершине главной башни моего дворца. Я не отрицаю, что нахождение Аша в тюрьме из-за попытки побега могло причинить ему некоторые физические неприятности, но ничего серьезного.

— Что ты требуешь в обмен на его освобождение?

— Ваше прощение. Когда я отдам вашего друга, вы забудете, что я вас вроде бы предал, и издадите указ, предусматривающий полное доверие ко мне. Это много, я признаю, но мне нужно спасти свой трон и свое скромное состояние. А... если вы все-таки решите покарать меня, Аша будет, конечно, казнен.

Рамзес долго молчал.

— Мне нужно подумать, — сказал он спокойно.

Бентешина опасался только одного: что государственный интерес окажется сильнее дружбы. Колебания Рамзеса заставили его содрогнуться.

— Мне нужно время, чтобы убедить моих полководцев в необходимости отменить штурм города, — объяснил царь, — ты полагаешь, что легко отказаться от победы и простить преступника?

Бентешина был успокоен.

— «Преступник», не слишком ли сильное слово, Ваше Величество? Политика — трудное искусство; раз я пришел с повинной, почему бы не забыть прошлое? Египет открывает мне новое будущее, и я предоставлю доказательства моей верности, будьте уверены в этом. Если бы я осмелился, Ваше Величество...

— Что еще?

— Население и я сам плохо бы восприняли осаду города. Мы привыкли жить хорошо, и поставка продовольственных товаров является частью нашего соглашения. В ожидании утверждения договора и освобождения Аша, не будет ли он сам счастлив хорошо питаться?

Рамзес поднялся. Встреча была закончена.

— Ах, Ваше Величество... если бы я мог знать, как долго продлится ваше размышление...

— Несколько дней.

— Я убежден, что мы достигнем соглашения, выгодного как для Египта, так и для провинции Амурру.

Рамзес размышлял, глядя на море, а лев лежал у его ног. Волны подкатывались к берегу и умирали, дельфины играли на просторе. Дул сильный ветер с юга.

Сетау сел справа от Фараона.

— Не люблю море, в нем нет змей. И даже не видно другого берега.

— Бентешина пытается диктовать мне условия.

— И ты колеблешься между Египтом и Аша.

— Ты упрекаешь меня в этом?

— Я упрекаю тебя в обратном, но я знаю, какое решение ты примешь, и оно мне не нравится.

— У тебя есть предложение?

— Иначе зачем мешать размышлениям властителя Двух Земель?

— Аша не должен подвергаться никакому риску.

— Ты многого требуешь от меня.

— У тебя есть реальный шанс на удачу?

— Может быть, только один.

Слуга Бентешины следил за тем, чтобы удовлетворять не прекращающиеся желания хозяина. Наместник Амурру много пил и предпочитал только хорошие вина; хотя погреб дворца постоянно пополнялся, многочисленные пиры его быстро опустошали. Следовательно, управляющий с нетерпением ждал каждую поставку.

Когда египетские войска осадили Беруту, он ожидал прибытия каравана, который должен был доставить во дворец сотню амфор с вином из Дельты, именно то, которое требовал Бентешина, и никакое другое.

С каким удовольствием увидел управляющий прибытие в обширный двор вереницы повозок, груженых амфорами с вином!

Итак, осада была снята. Благодаря шантажу Бентешина победил Рамзеса.

Правитель Амурру поспешил к вознице главной повозки и дал ему указания: часть кувшинов — в погреб, другую часть — в подвал рядом с кухней, третьей частью пополнить запасы, прилегающие к пиршественному залу.

Началась разгрузка, сопровождаемая песнями и шутками.

— Может быть... попробовать? — подал мысль управляющий начальнику конвоя.

— Хорошая идея.

Оба спустились в погреб. Управляющий склонился над кувшином, уже предвкушая божественный вкус изысканного вина. В то время как он поглаживал пузатое чрево сосуда, резкий удар по затылку заставил его рухнуть на пол.

Начальник конвоя, воин армии Рамзеса, помог выйти из кувшина Сетау и его людям. Вооруженные легкими топориками с выемкой на обухе, с тремя шипами в виде выступов, воткнутых в рукоятку и крепко перевязанных, они уничтожили ливанских охранников, которые не ожидали нападения.