— Нет, говори, — произнесла она и замерла. Ведь наверняка он не просто так звонит в поздний час.
— Я должен извиниться, — пробормотал Максим.
Ясно. Никакой ошибки. Его слова заставили Катеринино сердце тоскливо сжаться, так что по плотности оно теперь могло составить конкуренцию отборному граниту.
— Мне нужно уехать на пару дней, командировки одна за другой. Сама понимаешь, ситуация такая…
Ну, а как же? Конечно, она понимала. Она вообще очень понимающая… Воссоединившаяся после долгой разлуки семья должна отгородиться от всех. Разумно. Очень.
— Да, — выдавила Катерина сквозь сжавшееся горло, в котором набухал колючий комок.
Несколько мгновений Максим молчал, ей казалось, что она даже слышит в трубке его дыхание, нервное и напряженное. И ждала, что же будет дальше.
— Когда я вернусь, нам надо будет серьезно поговорить, — наконец, произнес он. — Сейчас все очень сложно, и совсем скоро многое изменится.
Ну, вот и все. Можно нажимать на отбой и продолжать представлять босса в объятиях кофейного автомата. Но Катерина медлила.
— Говори сейчас, — сдавленным голосом потребовала она.
Ей очень не хотелось быть той кошкой, которой из гуманных побуждений отрезают хвост по частям. Нет уж, лучше завершить все одним махом. Покровоточит, да и перестанет. Но Максим, видимо, придерживался иного мнения.
— Давай все же при личной встрече, — предложил он. — Обещаю, увидимся совсем скоро. Ты мне нужна… Очень.
При этих словах горячие слезы вскипели в уголках глаз, и, как она ни пыталась сдержаться, проложили дорожки по щекам, собравшись на подбородке в одну большую каплю. Она скомканно попрощалась и отключила телефон. Все, теперь можно спокойно реветь. Она уткнулась носом в подушку и приготовилась излить на нее поток слез, в сравнении с которым и Ниагарский водопад показался бы жалкой струйкой.
Ну, вот зачем он так, зачем? Если выбрал другую, так, пожалуйста, скатертью дорожка! Она уж точно удерживать не будет. Или что, он надеялся насладиться борьбой соперниц за его сердце? Рассчитывал, что она начнет скупать оптом и в розницу нижнее белье и ароматические свечи ради нечастых тайных встреч с ним? Он, правда, считает, что она будет довольствоваться ролью любовницы?
Да что он о себе возомнил! Еще одна пара слезинок, покатившихся было по проложенным дорожкам, в один момент испарились с щек. Еще бы! Теперь Катерина кипела от праведного гнева! Негодовала!
Как назло, под руками не было совершенно ничего, что можно было швырнуть об пол и разбить на тысячу мелких осколков. А так хотелось!
И тут же раздался звонок в дверь. Вот кто может прийти в такое время? Уж наверняка не хороший добрый человек, спешащий порадовать ее отличными новостями. Да этот кто-то вообще о правилах приличия знает? Ну, сейчас Катерина в красках расскажет ему о них все! Да пусть там будут хоть громилы, решившие обчистить квартиру скромной одинокой девушки. Уложит одной левой!
Она вскочила с кровати, накинула халат и завязала пояс так решительно, словно на нем висела кобура с пистолетом. Ноги скользнули в шлепанцы быстро и точно, наглядно демонстрируя ее меткость. Рывком она распахнула дверь и уставилась на миниатюрную женщину. Что ж, не громилы, уже хорошо.
— Если вам не спится, — грозно начала она. — И вы решили пройтись ночью по квартирам мирных граждан, чтобы всучить пылесос или что там у вас еще, то засуньте его…
Женщина тихонько засмеялась, оборвав Катеринину тираду на самом интересном месте. Та замолчала. Смех показался ей до боли знакомым. Она внимательно посмотрела в лицо. Да, длинный слегка крючковатый нос она тоже определенно видела. Неужели?…
Догадка полыхнула в голове яркой вспышкой:
— Вольдемара?
— Она самая, — кивнула головой ведьма.
Воспользовавшись тем, что Катерина на секунду остолбенела от удивления, она резво перескочила через порог.
В залитой светом прихожей разглядеть колдунью, резко сменившую имидж, можно было очень хорошо. Да, сомнений не оставалось — потомственная алтайская ведьма Вольдемара, собственной персоной. Только без всех тряпок, в которых она раньше представала перед своей клиенткой, выглядела эта самая персона совершенно не мистически.
Обычная женщина, можно сказать, среднестатистическая. И даже совсем не старая. В джинсах и модной кофточке она выглядела лет на сорок, не больше. А под платком-то, оказывается, все время скрывалась вполне себе ухоженная шевелюра с ультрамодным окрашиванием.
— Поговорить надо, — сказала Вольдемара и достала из пакета бутылку коньяка. Без театральных подвываний голос ее звучал тоже вполне приятно.
— Да наговорились уже! Хватит! — отмерла Катерина и злобно потребовала: — Убирайся отсюда к черту, или кому ты там прислуживаешь со своим хрустальным мячиком.
Вместо того, чтобы отправиться по указанному адресу, псевдостаруха ловко скинула с ног туфли на каблучках, словно демонстрируя свою непреклонность.
— Все равно надо, — отрезала она и обвела глазами коридор, отыскивая дверь в кухню.
Катерина поняла, что с шарлатанкой, так долго водившей ее за нос, ей, увы, не справиться.
— Не уйдешь по-хорошему? — все еще кипя от возмущения, спросила она.
