Горячая вода, миллион кубометров - [22]

Из трубки раздался успокаивающий, почти беззаботный смех.

Папа лег и стал досматривать спектакль. В антракте он сказал:

– Надо бы поскорее в квартире прибрать. Маму через неделю выписывают. Обследование кончилось, теперь ей только немного что-то там поколют – и выпишут.

И улыбнулся.

И стал комментировать игру актеров и смеялся, только коротко, потому что сразу начинал кашлять.

И мне стало полегче. Мы заварили еще питья, выпили порошки антигриппин, которые состояли из всего-то навсего растертых в порошок аспирина, димедрола и аскорбинки, и забылись.

А утром папа рассказал, что ему приснился сон, будто бы при помощи машины времени его послали в XIX век посетить Пушкина, и он подарил ему авторучку с кнопкой и даже с ним побеседовал.

Все это он рассказывал, пока мы, будто явившиеся с голодного острова, уплетали все, что он два дня назад накупил и что, слава богу, не успело испортиться. Мы выздоровели.

График № 2

В надежде купить машину хотя бы на полгода пораньше папа послал письмо в спорткомитет. Он действительно очень много ездил по районам, когда занимался профориентацией от Пединститута, где преподавал, и на спортивные сборы, и на соревнования, где иногда был в качестве тренера, а иногда – в качестве судьи. Машина была необходима. К нам обращались с разными предложениями автожулики, предлагавшие купить машину на свое имя и на папины деньги, а папе выдать доверенность. Папа отказывал – некоторым вежливо. Сначала.

Но очередь на «жигули» – это почище очереди на прием к генсеку ООН. Тот-то примет рано или поздно. С «жигулями» бывало по-разному. А чиновники, как и сейчас, любили поиздеваться над человеком. Второй звонок, который раздался накануне вечером, был из автомагазина. Распоряжением какого-то важного комитета по спорту или даже министерства папе разрешили купить без очереди… «Волгу». Как раз незадолго до этого цены на машины повысили, и она стала стоить пятнадцать тысяч рублей.

Даже владелец какого-нибудь «Ламборджини» или еще чего-то очень дорогого и представительского сейчас не в состоянии понять, что означало в те времена иметь «Волгу». На таких машинах ездили большие начальники. Их редко останавливала ГАИ. Человек на «Волге» – это был… Я не знаю, как это описать. Владельцы суперкаров сейчас просто люди из другого мира, не такие как все. Марсиане. Владелец «Волги», несмотря на высочайший уровень престижа, все же оставался человеком. Но – особенным. Такой же, как все, – почти. Но…

…Но пятнадцать тысяч. Эта сумма была чудовищна. Пришлось многое из дома продать, включая проигрыватель, отчего я просто чуть не заплакал. На стенке опять повис график погашения долгов. Но заработки тогда были стабильные и работа тоже… С этим было полегче. Да и люди, имевшие возможность дать деньги в долг, никогда не брали процентов. Это считалось стыдно (хотя смотря в какой среде). В нашей – считалось…

И все же, несмотря на отсутствие процентов по долгам, этот график вышел длиннее и мучительнее. Дороже стоила страховка. Через полгода эксплуатации полетел коленвал. Еще через полгода прислали новый. Машина едва влезала в гараж… Ох.

Среди наших знакомых появился дядя Коля, у которого во время съемок фильма «Отпуск в сентябре» по пьесе Вампилова регулярно бывали в гостях артисты Даль и Леонов. Олег Даль был вечно небрит, и все говорили, что пил, хотя теперь я знаю, что он не пил. Выпил он в марте – в последний раз, чтобы использовать страшный подарок Высоцкого – ампулу тетурама, вшитую в бедро, – на кухне, в квартире на Грузинской улице…

Дядя Коля был таксистом, который возил артистов, и мастером по автомобильной части. Он знал о машинах такое, чего не знали их конструкторы и сборщики. И работал в таксопарке. А там ездили на «Волгах», и поэтому потертый, но рабочий коленвал дядя Коля поставил в нашу машину задолго до того, как с завода прислали новый.

А еще дядя Коля занялся подготовкой нашей машины к эксплуатации. Первое в этом деле – поставить машину на яму и перетянуть все гайки, отрегулировать все, что может двигаться, крутиться, шевелиться и отваливаться. Ну и антикоррозийное покрытие. В общем, нужно было сделать все, что в других странах делают на заводе.

Для борьбы со ржавчиной была приобретена где-то у военных летчиков банка красной краски «антикор», которую дядя Коля называл «суриком». Еще купили столько коробок пластилина, что хватило бы на уроки труда всем младшим классам района… Пластилин плавили и разбрызгивали по дну машины из краскопульта. Что там еще делали с машиной, я не знаю, но это заняло неделю. А нужно было еще получить номера!

Но наконец все было готово. И главное, за что можно сказать этой машине спасибо, – мы на ней встречали маму из больницы! Надо сказать, что тетки из палаты очень за маму радовались. Есть такие места, где люди быстро учатся радоваться и за других. Где радость как таковая очень высоко ценится.

Конечно, такая покупка вызвала не только добрые чувства у знакомых. Про папу и маму разные неприятные люди за глаза говорили и гадости. Самые безобидные – что загордились, мол. Но маме гордиться было нечем, потому что на машине ездил папа, папе гордиться было некогда, потому что «представительский» автомобиль все время ломался и число знакомых в таксопарке у папы росло. Там уж точно никто ему не завидовал. Даже прямо как-то сказали: «Эх, Анатолии, надел ты себе хомут на шею… Я со своей неделями не расстаюсь, так и утопил бы ее с моста, гадюку…»