Горячая версия - [6]

Он взглянул на настенные часы – 19.10. «Ирина будет беспокоиться, обещал пораньше возвратиться,– подумал Сергей.– Да и с дочерью Юлькой собирался побеседовать. Совсем от рук отбилась. Возраст очень для девочки опасный – столько соблазнов». Он поднялся из-за стола, спрятал в сейф материал уголовного дела и направился к встроенному шкафу. Снял с вешалки пальто. В этот момент на тумбочке зазвонил один из телефонов внутренней связи. Зотов поднял трубку.

– Сергей Васильевич, хорошо, что я тебя застал,– услышал он усталый голос прокурора Арсения Ивановича Левашова.– На евпаторийской трассе “Аэропорт– Симферополь” на участке трассы между Белоглинкой и Богдановкой произошло дорожно-транспортное происшествие. Есть жертвы. КрАЗ столкнулся с легковым автомобилем «Volvo-740». По предварительным сведениям, полученным от дежурного УВД, не исключен злой умысел. Слишком странное стечение обстоятельств и тяжелы последствия для обычного ДТП.

– Личность водитель КрАЗа установлена?– спросил Зотов.

– Сообщили, что скрылся,– ответил прокурор и приказал.– Бери машину и езжай на место, возглавишь опергруппу. Там тебя ждут сотрудники ГАИ, угрозыска, эксперт-криминалист, судмедэксперт и кинолог с собакой. Не задерживайся, в нашем деле фактор времени многое значит. Главное разберись: трагическая это случайность или спланированная акция? Мне надо срочно сообщить прокурору республики. Полагаюсь на твой опыт. Сейчас у тебя, кажется, ничего нет горящего, неотложного в производстве?

– Пока нет, Арсений Иванович, – подтвердил Сергей.

– Тогда возьми это дело в свое производство. В противном случае его можно будет передать другому следователю или прекратить. Действуй по обстановке, жду информации. Вперед, время не терпит…

Зотов давно привык к подобным, непредвиденным ситуациям, к ночным выездам на место преступления и поэтому был спокоен, без тени раздражения, что вечер и ночь будут потеряны.

Когда прибыл на место происшествия, перед его взору, как и другим сотрудникам оперативно – следственной группы предстала ужасная картина: в окружении любопытных граждан, оставивших свои машины у обочины, замер громоздкий КрАЗ, подмявший передними колесами красную «Volvo-740», превращенную в груду сплюснутого металла. Изогнутые заклинившиеся двери, лопнувшие шины передних колес, осколки и зазубрины разбитого стекла. В этой металлической арматуре, словно в дьявольском саркофаге, едва были различимы жертвы. Под днищем машины, на обледеневшем асфальте расползлось кроваво-бурое пятно. Из пробитого бака вытекали остатки горючего.

– Не курить! – приказал Зотов, пытаясь жестом отодвинуть наседавшую, охваченную любопытством толпу. Но этой команды и не требовалось, так как зрители понимали, что возникновение огня может все испепелить. Эксперт-криминалист Феликс Резцов с помощью фотовспышки сделал несколько снимков из различных точек. Кинолог Петр Климов успел с овчаркой Тангалом обследовать кабину КрАЗа. Собака взяла след, но в пяти метрах от машины он оборвался.

Резцову хоть и не удалось в кабине грузовика обнаружить отпечатков пальцев, водитель, наверняка, был в перчатках, но усердие криминалиста было вознаграждено. Посветив карманным фонариком, он обнаружил на резиновом коврике бурые пятна, по всем признакам, крови. Возможно, водитель поранился. Часть коврика с пятнами изъяли для лабораторного анализа. КрАЗ был доверху загружен песком, и это предопределило большую силу удара и тяжелые последствия от столкновения.

– Граждане, прошу вас разойтись! – тщетно уговаривал собравшихся госавтоинспектор старший лейтенант Михаил Дронов, облаченный в теплый полушубок, перепоясанный ремнем и с жезлом в руке. – Прошу остаться только тех, кто первым оказался на месте аварии, кто знает, где водитель КрАЗа?        С самого начала в сознание Зотова закралась мысль, что это не случайное ДТП

. «По всем признакам: во-первых, водитель грузовика умышленно нарушил правила движения, выехав на встречную полосу; во-вторых, водитель скрылся, хотя обязан был оставаться на месте и в третьих, – КрАЗ явно наезжал на «Volvo».

Но все же, Сергей решил не торопиться с этой слишком очевидной версией, понимая, что для ее подтверждения требуются неопровержимые доказательства, ведь на голых предположениях далеко не уедешь. К тому же надо установить личности затаившегося водителя КрАЗа и потерпевших. Поначалу никто не мог дать вразумительного ответа на просьбы Дронова. Между тем, бригада «Скорой помощи» тщетно пыталась подступиться к скованным металлом телам жертв.

– Нужен автоген, чтобы разрезать металл и освободить останки, – сухо сказал врач с аскетически жестким лицом. – Шансов, что кто-то жив, нет.

Он связался по радиостанции с дежурным МЧС и медицины катастроф и отбыл. От взгляда Зотова не ускользнуло, как из толпы выделился невысокого роста мужчина лет пятидесяти в теплом овчинном полушубке и бобровой шапке. Он подошел к следователю, угадав в нем руководителя опергруппы. Следом за мужчиной приблизилась женщина в дубленке палевого цвета и песцовой шапке.

– Я подъехал к месту аварии в тот момент, когда крупный мужчина выскочил из «Меrcedеz-Behz» и помог водителю КрАЗа выбраться из кабины, – сообщил он, протирая носовым платком запотевшие стекла очков. – Мне показалось, что водитель получил травму, поскольку слегка прихрамывал. Я приоткрыл дверцу своего «Жигуленка» и спросил, не нужна ли помощь, на что верзила огрызнулся и злобно выругался и крикнул: «Пошел, гнида. Убери тачку, а то сейчас рванет, только клочья полетят». Он бросил в сторону «Volvo» какой-то светящийся, но быстро погасший предмет. Он ударился о металл и отскочил. Слава Богу, что взрыва не произошло.