Горсть риса - [6]

Под днищем лифта что-то затрещало. В любой момент он мог двинуться, а мне хотелось побольше узнать о человеке, которому всю жизнь мстят подъемные машины.

— Через некоторое время я получил работу. Стал в гостинице лифтером, — продолжал он. — Однажды в лифт вошла группа молодых людей, которые говорили на моем родном языке. Это были актеры из Манилы. Я давно мечтал пригласить к себе домой кого-нибудь из встреченных в Нью-Йорке соотечественников, чтобы поговорить с ними. И вот теперь выпал превосходнейший случай. Поднимая их на тридцать шестой этаж, я несмело заговорил и пригласил всех посетить мой дом. Одни поблагодарили, а другие только пожали плечами. Тогда я сказал, что отвезу и привезу их обратно на машине. Но они, наверное, не поверили мне, вежливо поблагодарили и закончили разговор. Разве обыкновенный лифтер вправе приглашать к себе в гости незнакомых людей.

С их точки зрения, это было бестактностью и наглостью с моей стороны. Свою ошибку я понял слишком поздно. С тех пор ненавижу эту снующую вверх и вниз клетку. Я решил поискать работу в другом месте. Но мне говорили, что я слишком стар. Я не мог понять, почему так быстро постарел, куда девалась моя жизнь. Ведь совсем недавно все утверждали, что я слишком молод, а теперь говорят — слишком стар. И тут меня охватила тоска по родине. Я почувствовал себя бесконечно одиноким. Кроме машины, у меня ничего не было. Не выдержал, продал ее и купил билет до Манилы.

Под ногами снова что-то щелкнуло: лифт начал спускаться. Открылись двери. Мы почувствовали себя как птицы, выпущенные из золотой клетки. Служащий № 17 торопливо пошел к центральному входу, где под тенистыми листьями пальмы стоял черный форд, а около него — мужчина в клетчатой рубашке.

В последующие дни пребывания в «Филиппинской деревушке» я больше не встречал человека, который работает лифтером, хотя при этом ненавидит лифт, и знает цену выражению «Время — деньги».

Не всем филиппинцам понадобилось переплывать Тихий океан, чтобы познакомиться с американским образом жизни. Филиппины богаты полезными ископаемыми, важны в стратегическом отношении. Поэтому американцы явились сюда сами, без чьих-либо приглашений и просьб. Хозяева Белого дома и Капитолия в Вашингтоне руководствуются при этом известной поговоркой: «Если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе».

В 1898 году военные корабли США потопили у острова Лусон много испанских судов. 13 августа этого года американские морские пехотинцы подняли в Маниле, над фортом Сантьяго, звездно-полосатый флаг.

Война между США и Испанией из-за Филиппин вошла в историю как война за передел мира. К тому времени колонизаторы Запада уже захватили все земли Африки, Азии и Океании. Теперь началась ожесточенная битва из-за перераспределения колоний.

Щедрая природа одарила Филиппинские острова десятью тысячами видов растений. Только одних орхидей здесь 900 видов. Есть такие деревья, которые сбрасывают листья не с приближением холодов, а в период жаркой сухой погоды, такие, которые растут в зоне приливов и отливов и время от времени их корни оказываются под водой, и такие, которые почти совсем не отличаются от растущих в наших парках.

Когда испанцы захватили Филиппины, то обнаружили, что на этих островах не растет только одно растение — табак, и решили исправить «ошибку природы». Местные жители не понимали, почему вооруженные мечом и крестом испанцы заставляли их выращивать такое странное растение, которое не идет в пищу ни человеку, ни скотине. А колонизаторы и не собирались нм ничего объяснять. Табак должен был стать гордостью и источником богатств новой колонии Испании. Огромные площади земель, на которых раньше выращивали рис, они превратили в табачные плантации. В конце XIX века в Маниле и ее окрестностях в «индустрии голубого дыма» работало 30 тысяч человек, в основном женщины и дети. После ликвидации в 1882 году государственной монополии табачная промышленность перешла в руки частных собственников. Филиппинские сигары, которые местные жители называют табако, пользуются большим спросом в Индии и Китае, в Австралии и Европе. Ароматный голубой дым превращался в звонкую монету, которая, издавая приятный звон, наполняла сейфы колонизаторов.

Американцы, оккупировав Филиппины, не могли допустить, чтобы золотые реки из их владений текли в банки Барселоны и Мадрида. В 1902 году 113 табачных предприятий уже принадлежали американцам. Началась тайная, но упорная война, в которой принял также участие китайский и швейцарский капитал. В канун второй мировой войны Филиппины изготовляли в год 300 миллионов сигар и 3,4 миллиарда сигарет и вышли по их экспорту на первое место в мире.

Вторая мировая война привела к оккупации Филиппин Японией. Землевладельцев заставили вместо табака выращивать рис, а рабочих табачных фабрик — штамповать патроны. Это привело к застою табачной промышленности на Филиппинах. После войны образовавшуюся лакуну заполнили США. Только в 1948 году филиппинцы заплатили за сигареты американским фирмам 57 миллионов песо. Табачная война продолжается.

Сахарный тростник на Филиппинах выращивался еще до испанцев. В те времена крестьяне примитивным способом отжимали из него сладкую жидкость. Американцы начали строить современные сахарные заводы, доведя производство сахара к началу войны до 43 процентов всего экспорта страны. После войны в этой отрасли начался упадок. «Сладкая» промышленность, взращенная «мистером долларом», дает мало прибыли самим филиппинцам из-за дискриминационных и убыточных договоров.