Город заклинателей дождя - [19]

– Телепатию обычно считают либо сказками, либо происками потусторонних сил, – пояснил он. – Но во время своих экспедиций я встречал немало людей, обладающих уникальными способностями. Элиза – одна из них, может быть, самая одаренная. Она обладает даром вступать в контакт с другими людьми, даже если те находятся на другом конце света.

– Это значит, что она и этот Босуэлл встретились мысленно?

Такая встреча должна была бы выглядеть забавно, хотя по Элизе этого не скажешь. Оскар тут же представил, каково это – прогуляться среди мыслей другого человека. А сколько возможностей открывает такой дар!

– Примерно так. Точнее я пока не смогу объяснить, потому что здесь все еще слишком много неясного и неизученного, – ответил ученый.

– Выходит, Босуэлл – это тот человек, который сделал снимок на пластине?

Гумбольдт кивнул.

– Я думаю, пластина – ключ ко всему. Недаром Элиза, едва прикоснувшись к ней сегодня, сразу же установила связь с Босуэллом.

– А почему вы раньше не пытались это сделать? Ведь пластина у вас довольно давно?

– Мы пытались, – ответила Элиза, опередив Гумбольдта. Ее голос все еще звучал надтреснуто. – Но для некоторых контактов нужно немало времени. Иногда это удается только в определенные дни или часы. – Усталая улыбка появилась на ее лице. – Боюсь, что все это очень далеко от точных наук.

– Нет, моя дорогая, – Гумбольдт улыбнулся женщине. – Никакая это не наука, а самая обычная магия.

– А где сейчас находится Босуэлл? – спросил Оскар.

– Точно сказать трудно, – ответила Элиза. – Где-то в Перу. Контакт был непродолжительным, а видение – очень нечетким. Я видела только горы и бездонное ущелье. Но я уверена, что как только мы окажемся ближе к нему, то я сумею узнать гораздо больше.

Гумбольдт убрал книгу на полку и вернулся к собеседникам.

– Во всяком случае – это уже прогресс. Ведь мы исходим из того, что часть пластин попала в другие руки, и наверняка найдутся предприимчивые люди, которые не преминут отправиться в Перу на поиски чудес, запечатленных Босуэллом. Но то, что Элиза сможет установить контакт с этим человеком, дает нам существенное преимущество.

– Что вы имеете в виду?

– В ходе контактов мы сумеем определить, где именно он находится и что с ним происходит. Возможно, при помощи той же телепатии мы даже сумеем послать ему весточку.

– Только при условии, что он останется в живых. – Элиза озабоченно нахмурилась. – То, что я видела, выглядит не слишком ободряюще.

– Это еще одна причина поторопиться, – обронил Гумбольдт. – Для успеха нашей экспедиции такой человек, как Босуэлл, – бесценная находка. Представляете, что ему довелось повидать!

Настроение ученого изменилось – теперь он весь сиял, предвкушая грядущий успех. В конце концов Гумбольдт направился к стеклянной витрине и откупорил бутылку вина.

– Хочу поднять бокал за успешное начало нашей экспедиции, – провозгласил он, но не успел даже пригубить, как по мостовой перед парадным входом загремели конские копыта. Гумбольдт поднял кустистые брови и взглянул поверх очков в окно.

К дому подкатил старомодный экипаж. Кучер, спрыгнув с козел, принялся снимать с запяток багаж, а за стеклом экипажа, как почудилось Оскару, мелькнул женский силуэт.

В это мгновение Гумбольдт воскликнул:

– Ну, наконец-то! Долго же она добиралась!

8

Голова молодой девушки была повязана светлой дорожной косынкой, из-под которой выбивались белокурые пряди. У нее было продолговатое лицо с высокими скулами и удивительно белая кожа. И выглядела она так, будто редко бывала на свежем воздухе. Изящный изгиб бровей и твердо очерченная линия губ свидетельствовали о благородном происхождении юной дамы.

Не мой тип, усмехнулся Оскар, но лицо достаточно интересное, чтобы привлекать взгляды мужчин. На девушке были светло-голубое платье и белые прюнелевые башмачки, словно подчеркивающие ее неприступный вид. Она из тех берлинских штучек, на которых Оскар порой заглядывался на улицах, всегда получая в ответ пренебрежительные взгляды.

Сопровождая герра Гумбольдта, он вышел на крыльцо и приблизился к молодой особе. Оскар хотел было поздороваться, но тут их взгляды встретились. Глаза у девушки были такими же светлыми и твердыми, как у Гумбольдта, а смотрела она как бы сквозь него.

Оскар проглотил язык.

– Здравствуй, дядюшка, – приветствовала она Гумбольдта, не обращая никакого внимания на Оскара. – Надеюсь, что не слишком задержалась. К сожалению, у меня не было времени, чтобы отправить телеграмму.

– Мы с нетерпением ждали тебя, Шарлотта, – ответил Гумбольдт. – Как прошла поездка?

– Как обычно, – ответила девушка. – Мне и в этот раз показалось, что кучер специально прокатил меня по всем ямам и ухабам, какие только нашлись между Хейлигендаммом и Берлином. Жду не дождусь, когда можно будет переодеться. – Она снова скользнула взглядом по неподвижной фигуре Оскара и все-таки спросила: – А это, собственно, кто?

– Мой гость. Весьма одаренный молодой человек, которого я подумываю взять к себе в помощники. Я надеюсь, он окажется не лишним в нашей маленькой экспедиции. Оскар, знакомься, – это моя племянница Шарлотта!

– Очень приятно!

Стараясь блеснуть манерами (ведь ей совсем не обязательно знать, что он вырос на улице), Оскар шагнул вперед и с глубоко серьезным видом протянул девушке руку. Однако юная особа проигнорировала его жест.