КОХИНУР. Слушаю, господин.
Мухамиель уходит. Кохинур проверяет замок, вынимает оба ключа и хлопает в ладоши. На его зов являются два пирата.
Вот тебе ключ от этой двери, Ахмет. А вот тебе ключ от другой двери, Рахмет. Только того впускать-выпускать, кто тайное слово знает и ответ помнит. А не знает, не помнит — голову прочь. Откройте уши, закройте уста! (Пригибает к себе их головы и что-то шепчет.) Ну, повторите, что я сказал.
ПИРАТЫ (в один голос громко). Кольцо Альманзора! Меч Мухамиеля!
КОХИНУР. Верно, только кричи потише. Никого чужого нет, а птичка за окном услышать может, другой птичке скажет. Или сверчок сверчку на ушко шепнет. Тайное слово вернее ключа, крепче замка… Ты под этой дверью стой, а ты — под этой! Так. Не спать, не дремать и с места не сходить. В полночь смену пришлем. (Уходит.)
Часовые некоторое время стоят молча. Потом прислоняются к дверям, потом присаживаются. Понемногу начинается разговор.
ПЕРВЫЙ ЧАСОВОЙ. Я вчера в море рыбу поймал… Бо-ольшую рыбу…
ВТОРОЙ ЧАСОВОЙ. Я тоже поймал. В два раза больше твоей.
ПЕРВЫЙ ЧАСОВОЙ. А ты почем знаешь, какую я рыбу поймал?
ВТОРОЙ ЧАСОВОЙ. Какая бы ни была, моя в два раза больше.
ПЕРВЫЙ ЧАСОВОЙ. Почему так?
ВТОРОЙ ЧАСОВОЙ. Пить хочешь?
ПЕРВЫЙ ЧАСОВОЙ. Хочу.
ВТОРОЙ ЧАСОВОЙ. А я в два раза больше хочу. Большая рыба много воды просит.
ПЕРВЫЙ ЧАСОВОЙ. Живая рыба воды просит, а жареная — вина.
ВТОРОЙ ЧАСОВОЙ. Моя тоже вина хочет, да только где взять?
ПЕРВЫЙ ЧАСОВОЙ. А ты на хозяйский поднос погляди! Вон там, на ковре!
Оба подходят к подносу и разглядывают сласти.
ВТОРОЙ ЧАСОВОЙ. Кутафех с медом… Шербет сахарный… Финики сирийские!… Сладко, душисто — пробовать неохота. Жалко, вина хозяин не припас.
В это время из одного сундука высовывается чья-то рука и, вытянувшись насколько возможно, ставит на пол незаметно для пиратов большой медный кувшин с вином.
ПЕРВЫЙ ЧАСОВОЙ. Может, и припас, да не для нас. (Замечает кувшин.) Ой, что это? Кувшин?
ВТОРОЙ ЧАСОВОЙ. Кувшин.
ПЕРВЫЙ ЧАСОВОЙ. А в кувшине что?
ВТОРОЙ ЧАСОВОЙ. Поглядим — узнаем. (Пробует.) Вино! Ай, вино! С малых лет пью, такого не пил… Глотку холодит, сердце греет… (Пьет.)
ПЕРВЫЙ ЧАСОВОЙ. Постой! Постой! Мне дай! Я тебя знаю — всё до капли вытянешь, другому не оставишь.
ВТОРОЙ ЧАСОВОЙ (отрываясь от кувшина). Нельзя вино пить! Грех!
ПЕРВЫЙ ЧАСОВОЙ. А если грех, чего сам пьешь? Дай другому согрешить. Ну! Давай, неверный пес! (Замахивается на него саблей и сам припадает к кувшину.)
ВТОРОЙ ЧАСОВОЙ (с укором). Не пей много — пьяный будешь. Лучше я выпью! Ну! (Тоже замахивается саблей.)
ПЕРВЫЙ ЧАСОВОЙ. Теперь я…
ВТОРОЙ ЧАСОВОЙ. А теперь я…
ПЕРВЫЙ ЧАСОВОЙ. Пе-терь я…
ВТОРОЙ ЧАСОВОЙ. Говоришь — я?
ПЕРВЫЙ ЧАСОВОЙ. Нет, говорю — я!
ВТОРОЙ ЧАСОВОЙ. Ты-и? А кто ты такой?
ПЕРВЫЙ ЧАСОВОЙ. Сам не знаю А ты?
ВТОРОЙ ЧАСОВОЙ. Я знал, да забыл… Может, Ахмет, может, Рахмет, а может, Му-ста-фа! (Поет и пляшет.) Ахмет-Рахмет-Мустафа… Мустафа-Ахмет-Рахмет…
ПЕРВЫЙ ЧАСОВОЙ (тоже пускается в пляс). Мустафа-Ахмет-Рахмет, ты напился, а я нет… Ой, спать хочу…
Садятся на пол и засыпают. Из сундука вылезает Зинзивер. Он прислушивается, осторожно подходит к часовым, легонько касается рукой, потом тормошит — все смелей и смелей. Они только мычат. Тогда он снимает у них с поясов ключи.
ЗИНЗИВЕР. Ничего, ничего, Ахмет-Рахмет, спите спокойно. Мое вино крепкое — до утра не проснетесь. А хотел бы я знать, что за колечко разыскивают эти разбойники… Неужели то самое, что я вчера нашел? Да нет, не может быть. Я его целый день на руке ношу, а ничего оно мне не прибавило — ни красоты, ни мудрости… Ну ладно, сейчас не до этого. (Оглядывается.) В какой же комнате принцессы? В этой, что ли? (Открывает одну дверь.) Принцесса Алели!
В дверях появляется Альдебаран. Из-за его плеча выглядывает Болталон.
АЛЬДЕБАРАН. Кто тут?
БОЛТАЛОН. Подождите! Пощадите! Лучше султану продайте, чем голову рубить…
АЛЬДЕБАРАН. Молчите, Болталон! Разве вы не видите, что это вовсе не пират! Как ты попал сюда, садовник?
ЗИНЗИВЕР. Вы сами принесли меня сюда. Я сидел в одном из этих сундуков.
БОЛТАЛОН. Ах, негодяй! Ты же мог погубить нас!
ЗИНЗИВЕР. Тсс! Помалкивайте-ка лучше! Сами себя погубите! Правду сказать — я по ошибке открыл вашу дверь… Ну, да уж раз она открыта, спасайтесь — и скорее на корабль! Пусть приготовятся: через несколько минут мы отчалим.
АЛЬДЕБАРАН. Нам не выбраться отсюда. Внизу у дверей, наверно, стоят часовые.
ЗИНЗИВЕР. А зачем же выходить в дверь? Можно и в окно. (Подбегает к окну и выглядывает.) Во дворе никого нет. Ну, живо!
БОЛТАЛОН. Высоко!
ЗИНЗИВЕР. Пустое! У меня с собой лестница. (Роется в мешке.)
БОЛТАЛОН. Эта? Да ведь она оборвется…
ЗИНЗИВЕР. Авось не оборвется. (Спускает в окно веревочную лестницу.) Ну, спускайтесь скорее вниз и ждите принцесс. Им труднее спуститься, чем вам. Придержите там лестницу, чтобы не качалась.
АЛЬДЕБАРАН. Но ведь пока мы будем ее придерживать, нас могут заметить.
БОЛТАЛОН. Мы пропадем из-за этих девчонок!…
ЗИНЗИВЕР. Вы же поехали спасать этих девчонок, так уж нечего дрожать за свою шкуру. Ну! Либо вылезайте в окно, либо я опять вас запру. А болтать некогда! Болталоны!…
АЛЬДЕБАРАН (Болталону вежливо). Пожалуйста, спускайтесь первым, ваше высочество.
