— Какую мысль? — спросила она, нервно затягивая на себе полотенце.
— Что ты находишься под моим покровительством, — ответил он, и в голосе его послышалось мрачное удовлетворение.
Она нервно сглотнула.
— Я уверена, что он больше не попытается повторить нечто подобное...
— Он сказал об этом?
— Нет, но...
— Что «но»? Какого черта ты делала с ним в бассейне? — Гнев его прорвался наружу. — Разве ты не знаешь, какой он распутник? Я видел, как он смотрит на тебя, когда Ашли нет рядом. Почему ты позволила ему так близко приблизиться к тебе?..
— Я ничего ему не позволяла, — запротестовала она, стараясь убедить себя в том, что гнев Люка в действительности направлен не на нее.
В его карих глазах появилась враждебность.
— Тебе не надо было купаться в бассейне одной.
Она моргнула, потрясенная этим обвинением.
— Ты осуждаешь меня?
— По крайней мере, ты должна была выйти, когда увидела, что он приближается к тебе...
— Я не видела, как он приблизился!
Люк помрачнел и переступил с ноги на ногу.
— Этот купальник обтягивал тебя, словно вторая кожа, — пробормотал он, и рука его сжала влажное полотенце.
— Ты обвиняешь меня в том, что я флиртовала с ним? — воскликнула она.
— Я этого не говорил. Я просто хочу сказать, что Россу нельзя доверять, — произнес он с мрачной агрессией.
Девушка гордо выпрямилась.
— Он говорил о тебе то же самое.
— Что именно?
Вероника уже не могла отступать назад.
— Он сказал мне о тебе и Карен. Сказал, что вы гораздо больше, чем просто знакомые...
— И ты поверила ему? — Его возмущение было очень убедительным, но она видела, как он вздрогнул при упоминании имени ее сестры. — Разве можно верить тому, что говорит этот кретин? У него есть только один способ выставить себя в выгодном свете — это очернить кого-то другого!
Вероника знала, что Люк был прав, но она также знала, что ложь часто основывается на правде.
— Нет дыма без огня.
Это было последней каплей, переполнившей чашу.
— Ну, если ты веришь ему больше, чем мне, то тогда — давай, вперед! — взорвался он и широкими шагами направился к двери.
Вероника осталась одна, и в голове у нее звенело так, будто рядом взорвалась граната. Ведь Люк ничего мне толком не объяснил, беспомощно подумала она, но при этом страшно разозлился на то, что я прислушалась к словам Росса.
И Вероника облегченно вздохнула оттого, что смогла устоять перед мощным притяжением, побуждавшим ее забыть о своей гордости и своих принципах ради случайной любовной связи.
Вероника вбежала спальню, стащила с себя мокрый бюстгальтер, прилипший к телу, и небрежно бросила его на пол возле кровати. Оглядевшись вокруг себя, она нахмурилась.
— Ищешь вот это?
Вероника резко повернулась. Сморгнув досадную влагу, появившуюся на ресницах, она увидела Люка, вошедшего в комнату с полотенцем в руках.
— Извини, я забыл, что держал его, когда спорил с тобой, — усмехнулся он криво. — Я подумал, что оно понадобится тебе.
Вскрикнув, Вероника схватила первую попавшуюся вещь с кровати, чтобы прикрыть свои обнаженные груди. К несчастью, это оказалась маленькая декоративная подушка, едва ли пригодная для подобной цели.
Люк не сводил глаз с ее бледного лица, улыбка его исчезла.
— Боюсь, что заставил тебя расплачиваться за чьи-то грехи. В этих обстоятельствах ты имела полное право задавать те вопросы, которые задала, и ожидать честного ответа, даже если он не слишком внятный. Иногда поцелуй бывает всего лишь поцелуем: ни больше, ни меньше.
— Ч-что?
— Я говорю о Карен, — резко сказал он. — Я поцеловал ее единственный раз — на том праздничном ужине, сразу после их приезда в Лондон. Если быть более точным, то не я поцеловал Карен, а она меня. Твоя сестра выпила лишнего и стала ко мне приставать. Мелани была шокирована, поэтому я пытался превратить все в шутку, чтобы не создавать неловкую сцену за столом, но Карен посчитала, что я серьезно поощряю ее. Следующие несколько недель она преследовала меня — звонила мне, поджидала меня возле офиса и дома... Она стала просто невыносимой, и поэтому я попросил Мелани поговорить с ней. С тех пор я ее не видел.
— О... — Веронике стало немного легче, но в горле по-прежнему стоял комок, и ей было трудно говорить. Похоже, Люк стал очередным увлечением Карен. Она постоянно влюблялась в мужчин, которые были либо гламурно недоступны, либо могли принести реальную пользу. Люк, скорее всего, был и тем, и другим.
— Карен очень хорошенькая девушка, но совсем не в моем вкусе, — продолжал Люк, медленно обходя кровать. — Она думала, наверное, что я не смогу устоять против ее очарования...
Теперь он был уже совсем близко, и Вероника увидела, что в его взгляде мелькнуло что-то необузданно-дикое.
— Такое вполне возможно, Люк, — подтвердила она, — я знаю, на что способна Карен, поэтому тебе не надо...
— Я обнаружил, что мои деньги являются неким афродизиаком для некоторых женщин, — тихо продолжал он, останавливаясь перед ней. — А мне не нравится, когда меня рассматривают как некую богатую сексуальную особь. Поэтому я стараюсь избегать тех мест, где собираются изысканные прелестницы, охотящиеся за мужчинами с детьми и положением. — Он взглянул на нее сквозь густые черные ресницы. — Тот факт, что я спал с тобой в Париже, совсем не свидетельствует о том, что я сексуально распущенный сатир...
