Город Бесконечной Ночи - [9]

— Она была убита, — сказал Пендергаст своим характерно спокойным тоном. — Ее тело было найдено вчера вечером в Куинс, в заброшенном гараже. Сегодня утром мы смогли установить личность. Сейчас мы здесь, потому что хотели бы сообщить вам это официально, прежде чем эту новость узнают газетчики, а они могут это сделать в любой момент.

Как ни странно, несмотря на полное отсутствие эмоций в голосе, Пендергасту каким-то образом удалось передать глубокое сострадание и печаль.

Губы Озмиана снова зашевелились.

— Убита? — раздалось единственное вымученное слово.

— Да.

— Как?

— Выстрел в сердце. Смерть была мгновенной.

— Выстрел? Выстрел? — цвет начал постепенно возвращаться к его лицу.

— Через несколько дней мы узнаем больше. Боюсь, вам придется опознать тело. Разумеется, мы, сопроводим вас на процедуру опознания.

Лицо Озмиана отразило смятение и ужас.

— Но… убита? Почему? За что?

— Следствие ведется всего несколько часов. Пока мы можем сказать вам следующее: похоже, она была убита четыре дня назад, и ее тело оставили в гараже.

Озмиан резко схватился за кресло и снова вскочил на ноги. Его лицо быстро сменило оттенок с белого на розовый и начало заметно багроветь от ярости. Некоторое время он просто стоял, переводя взгляд с Пендергаста на д'Агосту и обратно. Лейтенант видел, что к парню возвращается присутствие духа, и чувствовал, что он вот-вот взорвется.

— Вы… — взревел он. — Вы ублюдки!

Молчание.

— Где было ФБР эти последние четыре дня? Это все ваша вина! Ваша вина! — его голос, поначалу больше походивший на шепот, под конец перешел в рев, сопровождаемый брызгами слюны.

Пендергаст очень сдержанно его прервал.

— Господин Озмиан, к тому моменту, как вы сообщили о пропаже, она, вероятно, уже была мертва. Но я могу заверить вас, что мы сделали все возможное, чтобы найти ее. Все.

— Вы… бестолковые придурки… вы всегда это говорите, лживые сукины…

Он захлебнулся собственными проклятиями. Создавалось впечатление, будто он разом проглотил слишком большой кусок еды: он закашлялся и задохнулся, а лицо его приобрело легкий фиолетовый оттенок. С ревом ярости Озмиан шагнул вперед, схватил тяжелую скульптуру, стоявшую на соседнем стеклянном столе, поднял ее и швырнул на пол. Покачиваясь, он обрушился на лекционную интерактивную доску и сорвал ее со стены. Затем, отшвырнув лампу, он схватил со своего стола какую-то награду из керамики и бросил ее на стеклянный стол — они оба разбились с оглушающим звоном и осыпались на гранитный пол брызгами осколков и черепков, напоминая капли дождя.

Из коридора тут же возник мужчина в темном костюме, который сопровождал Пендергаста и д'Агосту.

— Что происходит? — спросил он в замешательстве, ошеломленно рассматривая обломки, разбросанные по всему офису, и растерянно глядя на своего неуправляемого босса. Его подозрительный, непонимающий взгляд бродил от Озмиана к Пендергасту и д'Агосте и обратно.

Казалось, его приход что-то переключил в Озмиане, и тот, стоя посреди комнаты и тяжело дыша, сумел овладеть собой. Осколок отлетевшего стекла поранил его лоб, и из раны медленно начинала сочиться кровь.

— Мистер Озмиан?

Магнат обернулся к своему сотруднику и заговорил хриплым, но спокойным голосом.

— Убирайся и закрой дверь. Найди Изабель. Кроме нее никого сюда не пускать.

— Да сэр, — мужчина почти выбежал, спеша исполнить приказания.

Озмиан внезапно расплакался, его сдавленные всхлипы почти моментально переросли в истерические рыдания. Д'Агоста, не колеблясь, подошел к нему и, подхватив его под руку, снова помог ему сесть в кресло, где отец жертвы обмяк, обхватил себя руками и начал раскачиваться взад-вперед, всхлипывая и задыхаясь.

Через пару минут Озмиан, наконец, начал приходить в себя. Он достал из кармана носовой платок, тщательно вытер лицо и долгое время сидел молча.

— Расскажите мне все, — произнес он бесцветным голосом.

Д'Агоста кашлянул, прочищая горло, и начал рассказывать. Он объяснил, как двое детей нашли в гараже тело, спрятанное в листьях, и как убойный отдел выехал на место преступления. Что он вызвал в полном составе всю команду криминалистов, возглавляемую лучшим из них, и рассказал, что сейчас над делом работает более сорока детективов. Все убойное подразделение придавало этому расследованию первостепенное значение, сотрудничая при этом с ФБР.

Он преувеличивал ровно настолько, насколько осмелился. Озмиан, сидя с поникшей головой, слушал, не перебивая.

— У вас есть какие-нибудь предположения, кто мог это сделать? — спросил он, когда д'Агоста закончил.

— Нет, но будут. Мы найдем убийцу, даю вам слово.

Лейтенант запнулся, пытаясь прикинуть, как лучше рассказать убитому горем отцу о том, что его дочери отрезали голову. Формально он не был обязан вдаваться в такие детали, но понимал, что в этот раз ему придется это сделать, потому что иначе Озмиан в скором времени узнает об этом обстоятельстве из газет — заголовки просто не смогут позволить себе упустить подобную «пикантную деталь». И самое ужасное: Озмиана придется пригласить на опознание тела без головы — тела его дочери. По отпечаткам пальцев детективы узнали, что оно принадлежало ей, но процесс физического установления личности по-прежнему являлся законом, даже если в этом случае он казался излишним и жестоким.