Город Ангела - [17]
Я натянул их и взял Ли за левую руку и ногу, предоставив Тигре иметь дело с поврежденной стороной. Кое-как мы запихали его в салон кеба.
Тигра держал голову Ли на коленях и не произнес ни слова за всю дорогу до «Линкольнс-Инн». Я делал мысленную пометку сжечь перчатки, как только представится такая возможность, и натырить еще три пары во время следующей заправки.
Предусмотрительность и тут не помешала.
Несмотря на местную рвань, Линкольнс-Инн-Филдз оставался тусовкой настоящих черных кебов и настоящих таксистов. В некоторые часы вдоль восточной стороны Филдз, у туалетов, в которых вопреки соседству со скваттерами[13] сохранялся порядок, выстраивалось до двадцати машин. Неслыханное дело, чтобы таксеру удалось десять минут почитать газету, съесть сэндвич, просто вздремнуть без приставаний потенциальных клиентов или, что еще хуже, туристов, спрашивающих дорогу, но в такси не нуждающихся.
Я подъехал к Филдз со стороны Холборна и сразу же остановил машину у бордюра, не желая ехать вокруг площади и светиться среди профессионалов. Они не любили, когда кто-либо в Лондоне ездил на черных кебах без лицензии, тем более когда машину выдавали за действующий мини-кеб.
— Где эта врач?
— Должна быть здесь… вон она, перед башей[14] под камуфляжем.
Я понял, что он имел в виду. Кто-то натянул армейскую камуфляжную сеть между двумя шестами и двумя ветками платана, получился шалаш о трех стенах с провисающей крышей. Перед ним стояла высокая худощавая женщина в белом медицинском халате. Она разговаривала с обитателем шалаша и, похоже, не собиралась сгибаться пополам и залезать внутрь.
Я повернулся к Тигре:
— Он способен идти сам?
— Сомневаюсь. Но дышит теперь увереннее.
Ну, вообще! Нам предстояло тащить его, как дичь, подстреленную на сафари. Тигра и без этого привлекал к себе достаточно внимания.
— Как зовут врача?
— Док. Ты куда пошел?
— Посмотрим, можно ли ее вызвать на дом.
Оказалось, можно. По крайней мере, она посчитала совершенно обычным делом оказание помощи молодому наркоше в коме со сломанной рукой прямо в салоне такси, стоящего на дороге, на глазах у приличных людей, спешащих на работу.
Док носила волосы ниже плеч, плотно перехваченные в хвост. Пестрая резинка обвивала жгут волос с интервалом в каждые десять сантиметров. Когда она нагнулась к Ли, лежащему в салоне «Армстронга», я заметил, что ее дорогие джинсы хорошо на ней сидят и надеты, очевидно, на голое тело.
Произнося слова с акцентом — позже выяснилось, что с канадским, — она объяснила мне, как доехать до «надежной явки» на Грейс-Инн-роуд, рядом с больницей. Нетрудно было догадаться, что в этом доме жили медики — студенты и молодые доктора, которые организовали службу спасения для наркоманов и бродяг. Я слыхал об аналогичной операции, проводившейся университетской клиникой, — они оказывали помощь страдающим венерическими заболеваниями.
Пока мы ехали, он назадавала Тигре целый ворох вопросов о состоянии здоровья, режиме питания и образе жизни Ли, но так и не спросила, как зовут пациента. Когда мы прибыли на место, док выскочила из машины и подбежала к домофону.
Что-то быстро в него сказав, она вернулась назад. Через минуту дверь открылась и к нам на помощь подоспели еще две женщины.
Они взялись за Ли и оттащили его в дом, не прося меня с Тигрой о помощи.
— Эй, док! — крикнул я, но не очень громко. — Он сможет играть на скрипке, когда вы его поставите на ноги?
— Конечно, сможет, — с улыбкой ответила она.
— Это просто охренительно, док. До сих пор он совершенно не умел играть.
Она рассмеялась. Напряженность пропала. Даже Тигра нервно улыбнулся.
— Я лучше останусь здесь присмотреть за ним, — сказал он. — Сколько я тебе должен?
— За все про все — двадцать фунтов, — ответил я, набросив пару километров.
Тигра не торгуясь выдал две десятифунтовые банкноты и взвесил на руке остальную пачку денег.
— Взнос, что ли, сделать?.. Док о нас тут заботится, знаешь ли.
— Она впечатляет, — заметил я, безуспешно пытаясь свернуть деньги руками в целлофановых перчатках.
— Не поучает и не закладывает.
— Святая, да и только. Увидимся.
— Ага. Буду на связи. За мной должок.
Он пистолетом наставил на меня палец и, развернувшись, взбежал по ступеням надежной явки.
Тигра позвонил в четверг — договориться о встрече и еще одной небольшой поездке на пятницу. Мы наметили встречу на одиннадцать тридцать в Ламбесе, неподалеку от больницы и станции «трубы» «Элефант-энд-Касл».
Слово «больница» напомнило мне о Ли, и я спросил, как у него дела, но Тигра ответил неопределенно, без интереса и односложно: «Да все хорошо. Увидимся завтра, не опаздывай».
Он не стал общительнее и на следующий вечер. Тигра пошел, потом побежал, потом поскакал галопом по освещенной улице к «Армстронгу», к нему полностью вернулась его гиперактивность. Его манера двигаться напоминала видеоклипы Майкла Джексона, прокручиваемые в обратном направлении.
— Можешь оставить кеб прямо здесь. Фургон стоит за углом.
— Здравствуй, Тигра. Рад тебя видеть, — язвительно произнес я. — Что с Ли?
— С ним будет все нормально. — Тигра старался не встречаться со мной взглядом. — Ну, чего замер? Нам эту дрянь еще везти в Глоуб-Таун.
Рассказ о людях, живших в Китае во времена культурной революции, и об их детях, среди которых оказались и студенты, вышедшие в 1989 году с протестами на площадь Тяньаньмэнь. В центре повествования две молодые женщины Мари Цзян и Ай Мин. Мари уже много лет живет в Ванкувере и пытается воссоздать историю семьи. Вместе с ней читатель узнает, что выпало на долю ее отца, талантливого пианиста Цзян Кая, отца Ай Мин Воробушка и юной скрипачки Чжу Ли, и как их судьбы отразились на жизни следующего поколения.
Художественные поиски молодого, но уже известного прозаика и драматурга Мати Унта привнесли в современную эстонскую прозу жанровое разнообразие, тонкий психологизм, лирическую интонацию. Произведения, составившие новую книгу писателя, посвящены нашему современнику и отмечены углубленно психологическим проникновением в его духовный мир. Герои книги различны по характерам, профессиям, возрасту, они размышляют над многими вопросами: о счастье, о долге человека перед человеком, о взаимоотношениях в семье, о радости творчества.
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
По улицам Иерусалима бежит большая собака, а за нею несется шестнадцатилетний Асаф, застенчивый и неловкий подросток, летние каникулы которого до этого дня были испорчены тоскливой работой в мэрии. Но после того как ему поручили отыскать хозяина потерявшейся собаки, жизнь его кардинально изменилась — в нее ворвалось настоящее приключение.В поисках своего хозяина Динка приведет его в греческий монастырь, где обитает лишь одна-единственная монахиня, не выходившая на улицу уже пятьдесят лет; в заброшенную арабскую деревню, ставшую последним прибежищем несчастных русских беспризорников; к удивительному озеру в пустыне…По тем же иерусалимским улицам бродит странная девушка, с обритым наголо черепом и неземной красоты голосом.
Если обыкновенного человека переселить в трущобный район, лишив пусть скромного, но достатка, то человек, конечно расстроится. Но не так сильно, как королевское семейство, которое однажды оказалось в жалком домишке с тараканами в щелях, плесенью на стенах и сажей на потолке. Именно туда занесла английских правителей фантазия Сью Таунсенд. И вот английская королева стоит в очереди за костями, принц Чарльз томится в каталажке, принцесса Анна принимает ухаживания шофера, принцесса Диана увлеченно подражает трущобным модницам, а королева-мать заводит нежную дружбу с нищей старухой.Проблемы наваливаются на королевское семейство со всех сторон: как справиться со шнурками на башмаках; как варить суп; что делать с мерзкими насекомыми; чем кормить озверевшего от голода пса и как включить газ, чтобы разжечь убогий камин...Наверное, ни один писатель, кроме Сью Таунсенд, не смог бы разрушить британскую монархию с таким остроумием и описать злоключения королевской семьи так насмешливо и сочувственно.
Тед Уоллис по прозвищу Гиппопотам – стареющий развратник, законченный циник и выпивоха, готовый продать душу за бутылку дорогого виски. Некогда он был поэтом и подавал большие надежды, ныне же безжалостно вышвырнут из газеты за очередную оскорбительную выходку. Но именно Теда, скандалиста и горького пьяницу, крестница Джейн, умирающая от рака, просит провести негласное расследование в аристократической усадьбе, принадлежащей его школьному приятелю. Тед соглашается – заинтригованный как щедрой оплатой, так и запасами виски, которыми славен старый дом.
Жизнь непроста, когда тебе 13 лет, – особенно если на подбородке вскочил вулканический прыщ, ты не можешь решить, с кем из безалаберных родителей жить дальше, за углом школы тебя подстерегает злобный хулиган, ты не знаешь, кем стать – сельским ветеринаромили великим писателем, прекрасная одноклассница Пандора не посмотрела сегодня в твою сторону, а вечером нужно идти стричь ногти старому сварливому инвалиду...Адриан Моул, придуманный английской писательницей Сью Таунсенд, приобрел в литературном мире славу не меньшую, чем у Робинзона Крузо, а его имя стало нарицательным.