Горные дороги бога - [35]
– А я и не собираюсь тебя убивать.
Перерубить локти оказалось еще проще, и демон почти не трепыхался, когда я туго перетянул веревкой обрубки усеченных мною конечностей. Только смотрел, дико расширив глаза, и спрашивал, повторял раз за разом:
– Что тебе от меня нужно?
Когда я закончил, его лицо почти посерело, но кровь остановилась вовремя, и скорая смерть садовнику не грозила, а потому можно было наконец поговорить по душам.
– Ответы.
– Я ничего тебе не скажу!
– Возможно. Но я все-таки попробую спросить.
Он стиснул зубы, стараясь смотреть на меня гордо и неприступно. Вот только большая часть его гордости лопнула как мыльный пузырь, когда прозвучал первый вопрос:
– Тебе известно о существовании Цепи одушевления? Должно быть известно, она ведь так охоча до вас, демонов.
Ответ мне на самом деле требовался только один. А вот попугать противника лишний раз было весьма кстати.
И он испугался:
– Зачем ты заговорил о ней?
– Затем, что тамошние умельцы придумали одну интересную штуку… – Я присел на крыльцо рядом с искалеченным телом. – Устройство, которое вытягивает демона из человеческого тела. Очень действенное, испытал на себе.
– И что с того? Так случалось и раньше, мне рассказывали.
– Раньше демона помещали в Сосуд. В целости и сохранности. Подозреваю, что такое заточение не казалось вам приятным, но оно давало шанс когда-нибудь освободиться. Сосуды ведь очень хрупкие…
– К чему ты клонишь?
– Такие хрупкие, что могут разбиться в любой миг, и сталью их не укрепишь. А терять узников жалко, правда? Вот синие мантии и решили, что проще не наращивать толщину стен тюрьмы, а лишить заключенных желания бежать. Вообще лишить каких-либо собственных желаний.
Он корчился от боли, но слушал. Внимательно.
– Не знаю, как именно и что они делают, но от демонов в их руках остается одно лишь чистое могущество. Ваша сила, лишенная всего остального, что вы приносите с собой. Безмозглая и послушная сила.
– Ты сам это придумал или кто подсказал?
Садовник пытался бодриться, но зерна страха уже были посеяны в его душе. Или том, что ее успешно замещало.
– Я не буду тебя убивать. Слишком ценная добыча, чтобы вот так просто от нее отказаться. Лучше я доставлю тебя к мастерам Цепи одушевления, а уж они позаботятся о том, чтобы ты никогда не вернулся домой. Смерть не самое страшное в этом мире, согласен. Намного страшнее вечная жизнь, лишенная для тебя малейшего смысла.
– Ты лжешь!
– Хочешь проверить?
Я верил в то, о чем говорил, наверное, поэтому и показался демону убедительным. Но он даже в самой сумасбродной своей фантазии не смог бы предположить, что в моей жизни смысла тоже немного. И станет еще меньше, если Лус пропала навсегда.
Садовник недолго принимал решение:
– Что тебе нужно?
– Ты знаешь.
Я оперся спиной о дверной косяк и прикрыл глаза, наслаждаясь ласковым теплом вечернего солнца.
– Видел дом на вершине холма? Девчонка там.
– Для чего?
– Ты знаешь, – съехидничал демон, повторяя мои же слова, но благоразумно не стал продолжать насмешничать. – Местный землевладелец любит красоту во всех ее проявлениях. Особенно воплощенную в юных девственницах.
Как все просто. Но подобная простота лишь подчеркивает омерзительность происходящего.
– Он щедро заплатил тебе?
– Не слишком. Меньше, чем мог бы. Но я сделал бы все и даром.
Я это понял еще тогда, слушая проникновенные речи над девичьим телом. Но все же спросил:
– За что ты ненавидишь своего старого друга?
– Мы никогда не были друзьями!
Похоже на то. Жаль, что все выяснилось так поздно и так бесповоротно.
– И конечно, у этого богатея полно охраны?
– А ты сам как думаешь?
Даже не глядя на демона, можно было понять, что он довольно скалится.
– Думать я буду позже. Когда позабочусь о тебе.
– Давай!
Он вытянулся, зажмуриваясь и запрокидывая голову так, чтобы горло можно было перерубить одним ударом. Сжался, когда лопата звякнула о камень, но, поскольку ничего не произошло, распахнул глаза снова, как мне показалось, слегка раздосадованно.
– Почему ты медлишь? Остались еще вопросы? Тогда спрашивай!
Вопросов и впрямь имелась целая куча, но задавать их не было смысла. В доме на холме есть охрана? Верю. Но вряд ли садовник, даже оказывающий хозяину услуги особого рода, знает о ней все в подробностях. Точно так же, как и о планировке самого дома, ведь дело этого слуги – копаться в земле, а не шаркать по паркету.
О да, демон мог бы ответить! Насочиняв то, что есть и чего нет. Но мне сейчас больше нужна была помощь, а брать в помощники тварь, предавшую не просто сородича, а близкого знакомого, почти родственника, я не собирался. Брезговал. Так, самую малость.
– У тебя в хозяйстве мешки водятся? И сменная одежда тоже не помешает.
Денег в кошельке и правда оказалось немного. Мелочь. Несколько серебряных кругляшей и пригоршня меди. В столице с таким богатством можно было протянуть дней пять, не больше, да и то если не слишком зарываться с желаниями. А ведь местный хозяин не бедный человек, если судить хотя бы по его наряду. Жадный? Что ж, бывает. Хотя настоящий жадина не стал бы устраивать тягомотные колокольные процессии, чтобы принять поклоны своих…
Судьба может нестись вскачь, может неторопливо ползти или лететь, то поднимая своего подопечного к небесам, то роняя в пропасть, но всегда случается день, когда ни одно зеркало мира не может ответить на вопрос: кто ты? Остаются только чужие взгляды, которым раньше не придавал значения. Ты заглядываешь в глаза всем, кого встречаешь на пути собственной судьбы, находишь свои отражения и… Чем больше становится ответов, тем труднее выбрать единственно правильный. Потому что смотреть следует не на зеркальную гладь, а за нее — в себя самого, искать в глубинах озера своей души тот крохотный камешек, что вызвал к жизни штормовые волны.
Все пути однажды заканчиваются. Одни тонут в безлунной ночи сомнений, другие тают под ослепительным светом прозрений. Одни хочется завершить поскорее, потому что продолжать не хватает сил — ни духовных, ни физических; за другие цепляешься до последнего мига всем своим существом. Но когда стремительно или смиренно делаешь шаг с обрыва, под ногами вдруг снова оказывается твердь, свежая брусчатка совсем нового, совсем иного пути. И остаётся только одно: начать сначала!
Молодой охотник за ведьмами Марк узнает о существовании амменирского кольца, с помощью которого можно принимать любой облик. Марк загорается идеей найти кольцо, чтобы использовать его в своих целях. Однако для этого необходимо оживить последнюю хозяйку кольца, ужасную колдунью Эрхог. Мало того, для воплощения нужно найти молодую красивую девственницу. И оказывается, что вызвать из небытия дух старой ведьмы гораздо легче, чем загнать ее обратно.
Ваша судьба расписана от рождения и до смерти, даже на свет вы появились в полном согласии с правилами, почти такими же старыми, как весь ваш род. Служба так тесно переплетена с жизнью, что вы и сами иногда не понимаете, где заканчивается одно и начинается другое. Жену вы тоже выбрали себе сами, окончательно и бесповоротно, и всё, что остаётся, это только полюбить её всей душой. Ни шага влево, ни шага вправо: на всё вам установлены границы. Есть лишь одна свобода — свобода выбора. Вы вольны сбежать, бросив всё, или остаться, но тогда и принимать придётся тоже всё.
Путь к власти редко бывает прямым: сколько городов и весей придётся пройти, не сможет предсказать самый умелый прорицатель. Ремесло захватчика хоть и прибыльно, но рискованно: никогда не знаешь, с каким отпором придётся столкнуться! И стоит трижды подумать, прежде чем высаживаться на берег Хаоса!
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Их называют Ходящими В Ночи. Кто они? В прошлом все до единого – люди. Но сейчас каждый из них – смерть. Волколаки, кровососы, вурдалаки… Они выманивают жертв из жилищ, чтобы насладиться вкусом их плоти и сделать похожими на себя. Лишь одно мешает обрести чудовищам безграничную власть – Цитадель. Старинная крепость, в которой обучают детей, осененных особым даром – Даром уничтожать Ходящих, упокаивать мертвецов, исцелять раненых. Они – щит, отгораживающий живых от порождений Ночи. И из всех прав им оставлено только одно – право умереть, спасая жизни других.Хотят ли трое юных главных героев взвалить на себя такое ярмо?Нет.Могут ли отказаться?Увы.Но там, где не остается места страху, жалости и сомнениям, есть только один путь – путь к спасению.
Юноша, с самой окраины Империи, потерявший всех в кровавой волне орочьего набега, но чудом выживший сам. Молодой наемник, ставший побратимом однорукого гнома и эльфа, проклятого своими сородичами. Барон — владетель обезлюдевших земель, заполненных болью, ужасом и тьмой. Неужели все это об одном человеке? И его история только начинается…
Я странный? Да ладно, это из-за ушей, что ли? Ну подумаешь, острые и длинные, у эльфов вон такие же. Нет. Я не эльф. Кто? Не знаю. Но все зовут меня Нелюдь.
Если вам не везёт ни в труде, ни в личной жизни, да настолько, что даже перемещение в иной мир ничего не может исправить, — это плохо. Если завистливым соперницам показалось недостаточным наложить на вас проклятие и они прилагают все усилия, чтобы отправить вас в пасть дракона, — это ещё хуже. Если друг ничем не может вам помочь и, более того, сам вот-вот потеряет корону по милости доверчивого дядюшки — это совсем плохо. Но если в ваш дом однажды занесёт отставного убийцу, которому по пятницам снятся малознакомые покойники, — это может оказаться к лучшему…