Горная тропа - [4]

Длинной цепью, пестрой ротой,

Кто в раздумье, кто с зевотой,

     Пробегают малый круг…

И поет им беспрерывно

Зов шарманки заунывной,

     Хриплой жалобой звеня…

И от песни однозвучной

Часто-часто, в час докучный,

     Рыцарь валится с коня…

Часто-часто рвутся звенья,

Иссякает нить забвенья

     И скудеет свет в очах,

Но вплетенных в вихрь случайный

Строго гонит ворот тайный,

     Им невидимый рычаг…

ЛУННЫЕ КРЫЛЬЯ

Из лунных снов я тку свой зыбкий миг,

Невольник грез, пустынник дум моих…

И в лунных далях близится межа,

Где молкнет гул дневного мятежа…

И призрачны, безмолвствуя вдали,

Дневная явь и пестрый круг земли…

И в звездный час разъятия оков

Я весь — пыланье лунных облаков…

И длится тишь, и льется лунный свет,

Вскрывая мир, где смертной боли нет…

И тих мой дух, как сладостен и тих

Пустынный цвет пустынных снов моих…

И молкнет мысль, и меркнет, чуть дрожа,

Все зарево земного рубежа…

И, будто тая, искрится вдали

Немой простор в серебряной пыли…

И в тайный миг паденья всех оков

Сбывается алкание веков…

Все — сон, все — свет, и сам я — лунный свет,

И нет меня, и будто мира нет!

ТОПОЛЬ

Как в мой разум беспокойный

Входит светом пенье грез,

Дикий тополь век свой стройный

В мир дробления принес…

Я свирелью многодумной

Славлю солнце в майском сне,

Он своей листвою шумной

Повествует о весне…

Если я теряю и плаче

Ясность сердца моего,

Той же грустью, лишь иначе,

Дышит шелест, речь его…

В час смятенья грозового

Стойко встретит свист и вой,

Он, как я, качает снова

Непреклонною главой…

В нем — во мне — все тот же жребий,

Долг опальных, долг живых —:

Лишь тянуться к солнцу в небе,

К звездам в далях мировых…

ФЕЙЕРВЕРК

У входа в храм венец из терний,—

Святая Тень — померк в тени…

И в шуме площади вечерней

Мелькает люд, снуют огни…

Пронзая мглу струями света,

Дробятся кольца и круги,

Шипя, взвивается ракета

Изгибом огненной дуги…

И в мире звезд, в тиши их вечной,

Пылает пестрый вой и звон,

И каждый ярко, в час беспечный,

Мгновенной искрой ослеплен…

Дробясь, сплетая в ожерелье

Весь малый клад людской сумы,

Скользит полночное веселье

В безмолвной тьме, не видя тьмы…

И дышит-дышит грудь земная,

Забыв полдневную вражду,

Своей судьбы еще не зная

В ночном скудеющем бреду…

НОЧНАЯ ТИШЬ

Дышит полночь тенью жуткой…

Тьма в окне и в сердце тьма…

Сладость — малая минутка…

Горечь — долгая зима…

Чуткий дух в тоске бессменной

Внемлет ночи у окна…

Велика, неизреченна

Неземная тишина…

Но с годами понемногу

Тают тайные круги,

И к последнему порогу

Приближаются шаги…

Слышен звон освобожденья

В бое медленных часов,

И сдвигает бег мгновенья

Неразгаданный засов…

Будет час, и дрогнут петли,

Дверь глухая задрожит,

И узнаю, тьма ли, свет ли

Смертный выход сторожит!

ОСЕННЯЯ ПЕСНЯ

Люблю средь леса, в час осенний,

     Под грустный шум,

Внимать волнению и пени

     Пустынных дум…

Распались замки, тлеют своды

     В глухом огне,

Чей тонкий дым венчает годы

     И сны во мне…

Прошли зеленые потемки,

     Их звон утих…

И гнется с треском стебель ломкий

     У ног моих.

Пустынны в гаснущем наряде

     Ряды берез,

Где зыблет ветер мох, как пряди

     Седых волос…

И блеск и звон, цветы и травы

     Судьба сожгла,

И в дымном храме вешней славы —

     Зола, зола…

ПРИЗЫВ

Кланяйся, смертный, дневной синеве!

Кланяйся листьям, их вешней молве,

Кланяйся — ниже — осенней траве!

Звонко в горячей молитве хвали

Алую розу, нарядность земли,

Звонче же — ветку в дорожной пыли!

Падай пред солнцем, раскрывшим свой зной,

Славь и величие бездны ночной,

Празднуй и малость песчинки земной…

Кланяйся звездам, что ярко зажглись,

Жарко сверканью зарниц умились,

Жарче на малую искру молись!

ПУТЬ К СИНЕВЕ

А. Скрябину

Thine are these orbs of light and shade.[8]

Tennyson

В рассветную пору,

Сулившую вёдро,

Отцветшей, далекой весной,

Беспечно и бодро —

По древнему бору —

Бродил я тропою лесной.

Был сон… Лишь на елях

И соснах, чьи ветки

Сплетались в шатры, в купола,—

Как трепет их редкий,

На плавных качелях

Качалась зеленая мгла…

И шел я… И долог

Был час беззаботный,

Что сладко баюкал меня…

И сумрак дремотный

Тянулся, как полог,

Меж мной и безмерностью дня,

Лишь в полдень, нежданно,

Сквозь зыбь на осине —

От вихря, объявшего лес —

Полоскою синей,

И жутко и странно,

Мелькнула мне бездна небес…

Так снилось — так было…

И полдень и лето

Погасли у края стези…

И тщетно их цвета

В тревоге унылой

Ищу я вдали и вблизи…

Лишь слышу я шорох

Осенней печали,

Немолчной в заглохшем кругу…

И листья опали,

И мертвый их ворох

Встречаю на каждом шагу…

И в мертвом просторе,

Над серой дорогой,

Где глухо седеет трава,

Безмолвно и строго,

Как сонное море,

Раскрыла свой мир синева…

ПРОБУЖДЕНИЕ

Светает близь… Чуть дышит даль, светая…

Встает туман столбами, здесь и там…

И снова я — как арфа золотая,

Послушная таинственным перстам…

И тайный вихрь своей волною знойной

Смывает бред ночного забытья,

В мой сонный дух, в мой миг еще нестройный,

То пурпур дум, то пурпур грез струя…

И длятся-длятся отзвуки живые,

Возникшие в запретной нам дали,

Чтоб дрогнуть вдруг, волшебно и впервые,

Как весть из рая, в жребии земли…

И вот мой дух, изгнанник в мире тленья,

Бессменный раб изменчивых теней,

Тоскующе слезами умиленья

Встречает сказку родины своей…

АККОРДЫ

В даль из перламутра

Кинув трепет звона,

Развевает утро

Синие знамена…