* * *
"Уже вечереет... Спустился туман..."
Уже вечереет... Спустился туман.
У берега тише шумит океан...
Рыбак, утомленный дневною тревогой,
Плетется с добычей к избушке убогой
И, полный признанья, бросает он взор
На моря родного туманный простор...
И берег уснувший угрюмо лежит,
Одна лишь высокая ива не спит...
Покорная ветру, над шумной пучиной
Качает надломленной бурей вершиной
И шепчется тихо с прибрежной скалой
О вихрях промчавшихся ночи былой.
ОТРЫВОК, НАПИСАННЫЙ ПОСЛЕ ВСТРЕЧИ С УМИРАЮЩИМ ИБСЕНОМ
...Едва они уйдут, борцы и властелины,
Как юрко проползет по их следам, как тать,
К орлиным гнездам карлик из долины —
И кто поможет бремя жизни приподняться!
Их голос громовой умолкнет глухо, жалко...
Живую весть с наджизненных высот
Людская память, сонная весталка,
Как праздное сказанье переймет...
И скоро вздорный внук, весь в дедовском наряде,
На чахлый лоб надвинув шлем его,
Пойдет расхаживать на пошлом маскараде...
Великий, — вот удел величья твоего!..
* * *
"Нарядно выстлав дол, взбегая на холмы..."
Нарядно выстлав дол, взбегая на холмы,
Красуйся, шелести, зеленый океан!
Твой радостный простор мой дух освобождает
От горькой слепоты незнанья моего,
И в полноте восторга сердце постигает
Премудрость Пахаря и Замыслов Его.
Всю горечь дней моих и боль душевных ран,
Поникнув пред Творцом, смиренно забываю,
И с шелестом твоим свой тихий вздох сливаю.
Красуйся, шелести, зеленый океан!
* * *
"В полдень мы были высоко в горах..."
В полдень мы были высоко в горах —
Вместе забыли мы рыночный прах.
Все мы имели: простор впереди,
Гордую веру в груди!
В этот святой, торжествующий час
Мир был наряден и светел — для нас.
Миг торжествующий нас приобщил
Богу живому мечтаний и сил.
ПЕРЕВАЛ
Пока наш день и светел и росист
И ум пылает замыслом рассветным,
Мы всей душой, как вешний нежный лист,
Впиваем луч с упорством беззаветным...
В уступах Утра много ступеней,
И много сил у жизненного чуда,
Чтоб нам уйти от ужаса теней,—
Не спрашивать, зачем, куда, откуда...
И вот бегут певучие часы,
Вот пламя в сердце, звучность в каждом слове,
И свой расцвет у каждой полосы,
Как если б мир раскрылся к жизни внове...
Но в каждый миг мы ближе к высоте,
Где ждет нас полдень, отдых перевала,
Где на раздельной каменной черте
Иных морей зеркальность задрожала...
Здесь в первый раз простор необозрим,—
И в первый раз, у грани поворота,
Над всем, что было-будет, мы парим
На краткий миг, как капли водомета...
Но миг прошел, и нам уже нельзя
Внимать речам полуденного звона,
И видим мы, как падает стезя
В томительных извилинах уклона...
Вдали, внизу, — на темном горном дне,—
Как серый желоб, тянется ущелье,—
И трудно нам на каждой крутизне,
И молкнет крик недавнего веселья...
* * *
"Как водопад, дробящийся о скалы..."
Как водопад, дробящийся о скалы,
И громок и красив наш пламенный порыв...
И всяк из нас, как путник запоздалый,
Подходит к торжеству угрюм и молчалив.
День подвига, желанный миг победы,
Едва прошел, мы горько жаждем сна —
Добыча же другим... Мы слишком домоседы,
Чтоб вдаль идти, пока нам жизнь красна.
Одно усилие, и человек бессильный
Исчерпан весь, ни сил, ни жажды нет...
О, снизойди скорей, огонь плавильный,
И переплавь расслабленный наш свет!
* * *
"Я светлый оникс — я лежу в земле..."
Я светлый оникс — я лежу в земле —
В мучительной и мерзостной темнице,
А ты, мертвец, обрадовался мгле
И траурной дешевой колеснице.
Я свет свой жаждал жизни расточить,
Навеки замкнутый под слоем чернозема,
И силюсь в темноте сорвать его печать,
А ты, зарю забыв, лежишь в земле, ты — дома.
* * *
"Я видел надпись на скале..."
Я видел надпись на скале:
Чем дальше путь, тем жребий строже,
И все же верь одной земле,
Землей обманутый прохожий...
Чти горечь правды, бойся лжи.
Гони от дум сомненья жало
И каждой искрой дорожи —
Цветов земли в Пустыне мало...
Живя, бесстрашием живи
И твердо помни в час боязни:
Жизнь малодушному в любви
Готовит худшую из казней.
АККОРДЫ
Одиноко пробегает
В поле пыльная тропа,—
Грузно землю попирает
Утомленная стопа...
Под холодным серым небом
Только вспаханы холмы,
Кто ж навстречу выйдет с хлебом
Для скитальческой сумы?!
Поле... поле... Мир просторен!
Всюду пашни в стороне,—
Много Пахарь бросил зерен,
Много ль будет на гумне?!
Ждут посевы всхода, роста...
Скоро ль грянет летний гул?—
С отдаленного погоста
Наклоненный крест мелькнул...
Извиваясь одиноко,
Там кончается тропа,—
Кто же там почил до срока,
Кто не дожил до снопа?!
* * *
"Уже в долинах дрогнул трепет томный..."
Уже в долинах дрогнул трепет томный...
Как изумруд, сияет мурава...
И дольше день зиждительно-истомный,
И светлым зноем пышет синева...
И снова жизнь могуча и нова!
И человек, забыв о грани темной,
Слагает в песню светлые слова,
Чтоб славить жизнь и труд ее поземный...
О, нежный ландыш! Божий василек!
Кто вас таким сиянием облек,
Чтоб усыпить людской души сомненье!..
О, вешний луг! Пошли и мне забвенье
И, дрогнув тайной радостью в груди,
Ко мне дыханьем силы снизойди!
* * *
"Весна не помнит осени дождливой..."
Весна не помнит осени дождливой...
Опять шумит веселая волна,
