Горький вкус времени - [35]

Катрин содрогнулась.

– Глупый вопрос. Конечно, больно. – Жюльетта пригладила волосы Катрин, отводя их от лица. – Но теперь ты в безопасности. Я здесь.

– Грязь! – прошептала Катрин. – Ты права. Грязь… Я вся в ней.

– Нет, не ты. Они! – яростно заявила Жюльетта. Она натянула платье Катрин на ее колени и помогла подруге сесть. – У нас нет времени. Скоро нас станут искать. Надо уходить отсюда.

– Слишком поздно.

Жюльетта покачала головой.

– Нет, не поздно. Мы не позволим им одолеть нас. Я не дам им убить тебя.

– Грязь. Я ведь никогда больше не буду чистой, да?

– Ш-ш-ш! – Жюльетта прижала к себе Катрин, взяла шпагу и поднялась. – Ты можешь встать? Катрин тупо смотрела на подругу. Жюльетта схватила ее за руку и подняла на ноги.

– Хочешь, чтобы они схватили меня? Хочешь, чтобы со мной сделали то же, что и с тобой? Катрин медленно покачала головой.

– Тогда идем со мной и делай как я скажу. – Жюльетта не стала дожидаться ответа и потащила спотыкающуюся Катрин прочь из склепа. – Надо спешить, иначе они… – Жюльетта остановилась, устремив взгляд на аббатство. – Боже милостивый, они подожгли его!

Пламя еще не совсем охватило аббатство. В окнах часовни трепетали, вытягиваясь, отдельные языки… Ну а чего еще можно было от них ждать? Они все осквернили. Возможно, Дюпре подумает, что ее убили так же, как остальных, или что она сгорела в пламени. Тогда он не станет обыскивать окрестности. Жюльетта повернула назад и потащила Катрин через ворота кладбища.

– Мы обогнем дорогу и попытаемся пробраться к лесу. А после их ухода пойдем пешком в Париж.

– Они поют.

– В городе легче спрятаться, чем в деревне, где все на виду, и… – Боже правый, они действительно пели. Мятежные звуки «Марсельезы» придавали какую-то зловещую красоту творившемуся внизу разрушению. Жюльетта знала, что, даже дожив до старости, она не забудет, как стояла на этом холме и слушала этих убийц, распевающих песни свободы и революции.

– Грязь, – пробормотала Катрин, лихорадочно вытирая подол платья.

– Ш-ш-ш! Мы слишком близко. – Жюльетта потащила подругу вперед через огород, огибая стену аббатства, по направлению к лесу.

– Постой тихо еще немножко, и мы…

– Подождите. Вы идете не в ту сторону.

При звуке глубокого мужского голоса Жюльетта круто повернулась и оказалась лицом к лицу с мужчиной, стоявшим в тени монастырской стены. Всего один, с облегчением сообразила Жюльетта. Она крепче сжала руку Катрин и занесла шпагу.

– Шаг вперед – и я проткну твое сердце.

– Я не собираюсь набрасываться на вас. – Мужчина помедлил. – Вы гражданка Справедливость, которую Дюпре заставил присутствовать на суде. У вас его шпага?

– Да.

– Вы убили его?

– Нет. Вам нас не остановить. Я не позволю…

– Я и не пытаюсь вас останавливать. – Голос мужчины звучал хрипло от усталости. – Я всего лишь пытаюсь сказать вам, что вы идете не туда. Дюпре поставил часовых. Они поймают вас, окажись вы на расстоянии брошенного камня от этой дороги.

Жюльетта подозрительно смотрела на него.

– Я вам не верю. С какой это стати вам говорить мне правду, если вы были во дворе с этими… – Она искала подходящее слово, но в ее словаре не нашлось подходящего, способного передать всю эту гнусность. – И почему вы здесь? Устали глумиться, насиловать и убивать невинных?

– Я никого не убил. Я не… – Он замолчал. – Я пришел во двор перед тем, как Дюпре увел вас с трибунала. Меня послали сюда быть свидетелем… Я не знал, что все произойдет именно так…

Жюльетта недоверчиво смотрела на него.

– Я же говорю вам, что ничего не знал, – властно произнес мужчина. – Я не испытываю любви ни к вам, аристократам, ни к церкви, но я не убиваю беззащитных.

– Убийство. – Катрин с трудом выдавливала слова. – Они… убили их?

– Да. – Жюльетта метнула на подругу встревоженный взгляд, но Катрин находилась в шоковом состоянии.

– Всех?

– По-моему, да. – Жюльетта взглянула на стоявшего у стены аббатства мужчину. – Ему лучше знать, чем мне.

– Я не остался считать мертвых.

– А помочь живым?

– Я не мог им помочь. Вы бы смогли?

– Вы же для них свой. Они могли вас послушать. Почему бы?..

Неожиданно раздавшийся крик вынудил Жюльетту замолчать на полуслове.

– Скорее! Идемте со мной. – Незнакомец вышел из тени стены, и Жюльетте удалось разглядеть мужчину. Он был выше среднего роста, с тяжелой квадратной челюстью. Его глаза, пронзительные и зеленые, – глаза старика на лице молодого человека, – приковывали к себе и заставляли подчиняться. – Они могут хлынуть в ворота в любую минуту. За поворотом дороги, примерно в четверти мили отсюда, меня ждет экипаж.

На мужчине была темно-коричневая визитка, облегающие штаны, сапоги до колен и нарядная белая полотняная рубашка. Он не был похож на тех негодяев во дворе, но ведь Дюпре тоже был одет как дворянин, а оказался еще худшим чудовищем.

– Я вам не доверяю.

– Тогда погибнете здесь! – резко ответил мужчина. – Что мне до вас, аристократок? Какое мне дело до того, что вас прирежут, как коров на рынке? Я сам не понимаю, что заставило меня предложить вам помощь. – Он развернулся и зашагал туда, где, как он сказал, его ожидал экипаж.

Жюльетта колебалась. Вполне возможно, что он такой же, как Дюпре, и просто хочет получить их тела в свое полное распоряжение, прежде чем избавиться от них.