Горизонт - [39]

— Могу я посмотреть? Это ведь настоящая свадебная тесьма, правда?

Фаун отдернула рукав и положила руку на стол.

— Да, мэм. Мы с Дагом сделали их друг для друга в Олеане.

Прибежал мальчик и, внезапно смутившись, уцепился за юбку матери и уставился на Фаун. Мужчина, идущий следом, собственнически положил руку на запястье женщины.

Краткая неподвижность мелькнула на лице женщины, говоря о том, что она приоткрыла свой Дар.

— Как? — спросила она удивленно.

— Даг вплел свой Дар в свой браслет обычным для Стража Озера образом. Когда мы дошли до моего, то обнаружили, что мой Дар следует за живой кровью в тесьму, когда я ее плету, а Даг может закрепить ее.

— Кровь! Я никогда об этом не думала…

Мужчина тревожно наблюдал за профилем жены. Она искоса взглянула на него, подняла подбородок и сказала упрямо:

— Это не важно. Мне они не нужны.

Фаун не была уверена, какая эмоция согрела ее взгляд — гордость, или, может быть, облегчение? В любом случае, женщина выбрала немного болеутоляющих порошков, несколько малярийных лекарств и половину их запаса сиропа от тошноты, очень рекомендованного, как недавно узнала Фаун, при утреннем недомогании. Она расплатилась за все это добрыми греймаутскими монетами из тяжелого кошеля, и она и ее муж и сын вернулись в повозку, где служанка раскладывала все для пикника.

— Кто была эта женщина? — спросила Фаун своих спутниц. — Она выглядит как Страж Озера… Она отсюда?

— Была отсюда, — сказала Нола тоном неодобрения. — Она была дозорной, но около десяти лет назад сбежала и вышла замуж — если это так назвать — за этого крестьянина, который приехал с ней.

— Говорят, у него несколько мельниц в городе на Мшистой Реке, — добавила Цери, кивая на повозку, — и он построил ей дом с видом на реку в три этажа высотой, с цветочным садом вдоль реки…

— Ее изгнали?

— Надо было бы, — сказала Нола. — Но ее шатер не подавал жалобу на совет лагеря.

— Изгнание дезертиров — это шутка, — вздохнула Цери. — Едва ли кто-то из них вернется, так что это значит всего лишь, что их родичи по шатру не будут говорить с ними или навещать их на их крестьянской земле. Если их родичи начинают охотиться за ними и приводят их обратно, они просто убегают снова при первой возможности. И едва ли кто-то хочет ловить их и вешать. Некоторые считают, что если кто-то столь недоволен, лучше пусть он уходит до того, как их настроение распространится по лагерю.

— Разве таких, кто ушел, очень много?

Цери пожала плечами:

— На самом деле, нет. Может, дюжина в год?

В сравнении с «Неслыханно!» на озере Хикори Фаун это количество показалось очень большим. И если такова была утечка наружу из каждого лагеря на юге, это, возможно, имело смысл обдумать. Казалось, нарушение барьера между полюсами на воротах лагеря работало только в одном направлении.

Через некоторое время со стороны истоптанной дороги появилось трое Стражей Озера, пожилая женщина и двое светловолосых средних лет. Они уселись на пикник вместе с семьей с Мшистой Реки, тихо разговаривая. Однажды пожилая женщина встала на колени и измерила рост мальчика около своего плеча, потом сказала что-то, что заставило его рассмеяться. А в другой раз женщина-Страж Озера в крестьянском платье положила руку на живот и показала что-то жестами, что вызвало натянутые улыбки у прочих. В конце концов, семья собралась, сдержанно попрощалась, и они уехали. Пожилая женщина, повернув голову, смотрела им вслед, пока они не исчезли из вида, затем эти трое исчезли вновь по дороге наверх.

Спутники Фаун неспокойно поглядывали на движущееся солнце и их сокращающиеся запасы лекарств и покупателей, когда легкая повозка с запряженной в нее уставшей кобылой въехала в убежище. Кобыла опустила голову и стала щипать скудную траву, а с повозки соскочил молодой человек и выгрузил несколько дощатых ящиков. Он огляделся и понес их к столу целителей, потом вернулся еще за двумя. Фаун мельком увидела, что они были заполнены кучей стеклянных банок и бутылок, упакованных в чистую солому.

Почти такой же запыхавшийся, как его лошадь, парень поставил на пол последние ящики и сказал:

— Я не слишком поздно? Хорошо! У меня монет не много, но, думаю, вот это вам будет полезно.

Цери и Нола и в самом деле обрадовались предложенному бартеру — хорошие стеклянные контейнеры были всегда нужны в шатре целителей — и, обежав стол, уселись на колени рядом с ящиками и стали копаться в них. Взгляд молодого человека уперся в Фаун:

— О, привет! Вы не Страж Озера!

— Нет, сэр. — «Сэр» вышло немного дрожащим, но вреда в этом не было.

Она повторила свою хорошо отработанную речь, повторяемую почти каждому покупателю сегодня:

— Но я замужем за одним из них. Мой муж — Страж Озера из Олеаны — учится здесь целительству.

— Да ладно! Вы не выглядите достаточно старой, чтоб быть замужем хоть за кем!

Фаун постаралась не смотреть сердито на покупателя. Она решила, что женщина становится взрослой, когда такой замечание вызывает у нее благодарность, но не раздражение.

— Мне девятнадцать. Люди думают, что я моложе потому, что я маленького роста. — Она села прямее, так, чтоб он мог убедиться, что она слишком фигуриста для ребенка.