Горицвет - [27]

ВАХТА

Это только теперь земля наша старенькой стала, морщинками оврагов покрылась, взбугрилась вершинами гор, а когда-то она была молодой и все на ней только-только рождалось. Родилось однажды и первое Озеро, Лежало оно в своих берегах и думало. И думы его были светлыми и чистыми, как отраженное в нем небо.

Думало Озеро: вот придут к нему травы, поселятся на его берегах птицы и будет возле него и красиво, и весело. И когда пришли и встали у его берега три цветка, три друга — Трилистник, Белокрыльник и Сабельник, — сказало:

   — Вам здесь хорошо будет: я буду досыта поить вас водой.

   — Смотрите, какое приветливое Озеро, — сказал товарищам Трилистник. И предложил: — Давайте создадим для него что-нибудь такое, чем оно могло бы гордиться.

Сабельник подумал и сказал:

   — Давайте украсим его берега такими цветами, каких еще никогда на земле не было.

И на следующую же осень он поднял над собой темно-красные цветы из пяти лепестков. Не цветы огненные звезды.

Колыхнулось Озеро, плеснуло в берег волной:

   — Вот это да!

И Трилистник с Белокрыльником подтвердили:

   — Что да, то да!

А Белокрыльник даже добавил при этом:

   — Лучше, чем у Сабельника, мне цветов не создать, поэтому я придумаю какие-нибудь необыкновенные ягоды.

Он думал всю весну, а к середине лета поднял над собой гроздья красных ягод. Таких ягод больше ни у кого в округе не было, и они были далеко видны.

Колыхнулось Озеро, плеснуло в берег волной:

   — Вот это да!

И Сабельник с Трилистником подтвердили:

   — Что да, то да!

А Трилистник даже добавил при этом:

   — Никогда мне не создать ни лучших, чем у Сабельника, цветов, ни лучших, чем у Белокрыльника, ягод. Поэтому я придумаю для Озера что-нибудь другое.

Он думал все лето, а когда пришло время рассеивать семена, воскликнул:

   — Я рассею семена по Озеру. Они прорастут, и Озеро станет зеленым.

Так он и сделал: засеял Озеро своими семенами. На следующую осень он опять засеял его, и так засевал его год за годом и засеял от берега до берега. И Озеро стало зеленым. Колыхнулось Озеро и плеснуло в берег волной:

   — Вот это да!

И Сабельник с Белокрыльником подтвердили:

   — Что да, то да!

А Белокрыльник даже добавил при этом:

   — Ты здорово придумал, Трилистник: сделать зеленым Озеро. Но надо его сделать еще зеленее. Мы поможем тебе с Сабельником.

И они тоже стали засевать Озеро своими семенами.

Они прошли по нему от берега до берега, и следом за ним приползли мхи и укрыли Озеро толстой зеленой кошмой. И не стало на земле Озера: превратилось оно в болото, и начали тонуть в нем звери. Увидел это Трилистник и понял: вместо радости беду принес он Озеру. Сказал товарищам:

   — Ошиблись мы немного. Не надо нам было на воду спускаться. Надо бы у берега расти. Идемте к берегу.

Но Сабельник с Белокрыльником только посмеялись над ним.

   — Чудак ты, чудак! Ты же замечательно придумал: сделать зеленым Озеро. Теперь оно, как лужайка, — сказали они и остались, где были.

И тогда Трилистник один пошел к берегу. Встал возле него и поднял над собой крупную кисть белорозовых цветов. Закачал ею из стороны в сторону предупреждая:

   — Будьте осторожны: дальше — болото.

И звери перестали сворачивать к Озеру. Не понравилось это Сабельнику с Белокрыльником, и они перебрались жить на соседнее озеро, его превратили в болото. Но вслед за ними пришел и встал у берега Трилистник. Поднял над собой, как, фонарь, бело-розовую кисть цветов, и все опять услышали его голос:

—- Будьте осторожны... .

Ему верили и обходили болото стороной.

С той поры, когда случилось это, прошла не одна тысяча лет. Много озер превратили в болото Сабельник с Белокрыльником. И к берегу каждого из них

пришел й встал Трилистник. В ненастье и вёдро, днем и ночью стоит он как часовой и предупреждает:

— Дальше болото, будьте осторожны.

И за эту верную службу дали ему еще одно имя —

Вахта. Й теперь все на земле знают: туда, где стоит Вахта-Трилистник, идти нельзя — там болото.

ВАНЬКА МОКРЫЙ

По ночам на окошке у бабушки Агафьи разговаривали цветы. Все три окна ее небольшого домика были заставлены цветами. Днем они глядели на улицу, показывали прохожим зеленые ладошки листьев, делали вид, что кроме как стоять в горшочках и цвести они больше ничего не умеют. Но по ночам, когда все в доме затихало и бабушка смотрела свои сны, цветы оживали и начинали разговаривать.

Так бывало каждую ночь: оживали цветы и по очереди рассказывали друг другу до утра о себе. Всем было интересно, и ночи проходили быстро. Но был среди них цветок, угрюмый, насупленный. Никто никогда не видел, какие у него цветы, и никто никогда не слышал его голоса. Он всегда молчал, смотрел сквозь стекло в темные глаза ночи и плакал. Это все видели: из листочков его падали светлые капли.

Его горшочек стоял рядом с горшочком Бегонии, и Бегония жалела, что ей попался такой скучный|

неразговорчивый сосед. И вдруг ночью, когда затихло все в доме и цветы начали оживать, он повернулся к Бегонии и сказал:

   — Послушай, Бегония, ты знаешь, кто я?

   — Конечно. Ты — Ванька Мокрый.

   — Э, это меня так бабушка зовет за слезы мои, но никто не знает из вас, почему я плачу и никто не знает из вас моего настоящего имени. Меня зовут Огонек.