Гордость - [34]

Мы идем по кампусу, и у меня складывается понимание, каково это – учиться в университете, находиться там, где в жизнь твою каждый день входят новые мысли и новые люди. Причем не какого-то там университета, а исторического университета для чернокожих, первого в нашей стране. Я начинаю гадать, как сложилась жизнь у тех девочек, которые когда-то жили в моем будущем общежитии. Интересно, вернулись ли они в родной район, родной городок, изменили ли тамошнюю жизнь. Интересно, изменил ли Говард их самих – может, они не смогли прижиться на старом месте, переросли его и ввысь, и вширь. Не в смысле размеров, в смысле… опыта. В смысле… ощущений. Интересно, и я изменюсь тоже?

Примерно через полчаса – мы посмотрели основные корпуса, некоторые общежития и Зал Крэмтона – нас ведут послушать лекцию одного из говардских преподавателей.

Под самый конец экскурсии какие-то симпатичные парни кричат нам с другого конца двора:

– Привет-привет!

Сейдж и Диана на это:

– Ну надо же!

Мы с экскурсантами хохочем и переглядываемся.

– Произносить эту фразу можно, только когда зачислят, – предупреждает Диана.

Но я тихонько шепчу: «Ну надо же!» – прямо как молитву.

Мы вернулись в административное здание, Диана и Сейдж вытащили еще один клипборд и стали записывать нас на лекцию. Туда собираются не все. Вот и хорошо. Меньше конкурентов.

Лекция будет по истории афроамериканцев, имя лектора я раньше встречала в интернете. Кроме нас, на нее собрались и другие абитуриенты. Не те, которые были на экскурсии. И тут желудок сжимается в комок. Вот мне с кем конкурировать. По дороге через кампус до Зала Крэмтона я разглядываю будущих однокурсников: сперва перед нами выступят нынешние студенты, а потом будет лекция профессора Кениятты Белло. Я прикидываю, с кем из ребят могла бы подружиться, а кого лучше избегать.

Мы оказываемся в огромном зале – просторная сцена, за ней экран. Дженайя мне сказала, что лекции часто читают в таких залах и садиться всегда нужно в первом ряду, чтобы преподаватель обратил на тебя внимание. Так я и сделаю – пусть меня видят, замечают, слышат.

Вот только не одна я такая умная, первые несколько рядов у сцены уже почти полностью заняты. Осталось одно последнее место на другом конце, туда я и направляюсь. Это как в игре в «лишний стул», важно не проиграть.

Однако какая-то девица кладет руку на подлокотник, смотрит на меня в упор и спрашивает:

– Ты из «Альфа-каппа-альфа»?

– Чего? – не понимаю я.

– Из стипендиатов АКА? Эти стулья для них, – сообщает она, улыбаясь еще лучезарнее.

– А, – только и отвечаю я, хотя очень хочется узнать, кто такие стипендиаты АКА и как попасть в их число. Но девице я решаю этого не показывать – лучше потом в интернете погляжу.

К стулу, на который я претендовала, подходит высокая девушка с распущенными волосами и в розовом блейзере, садится. Я смотрю на передние ряды и понимаю, что все уже разбились на группы. Общаются, смеются – я теперь жалею, что не взяла с собой сестер. Ладно, сажусь подальше, сосредоточиваюсь. Я сюда вообще-то не друзей заводить приехала.

Начинается первая часть лекции. Я ловлю каждое слово из того, что студенты Говарда рассказывают про разные программы, клубы, мероприятия, которые здесь предлагают. Слушаю про их газету «Вершина», литературный журнал «Амистад». Ерзаю, сердце того и гляди выскочит наружу от волнения. Вот бы пропустить последний год в Бушвике – и прямо через неделю сюда.

Сейдж тоже выходит на сцену, теперь можно задавать вопросы.

– Только вопросы должны быть именно вопросами, – уточняет она в микрофон. – Никаких комментариев, и не нужно читать нам ваши вступительные эссе.

В аудитории смех, а я не смеюсь. Я бы с радостью прочитала им все, да с особым выражением, только бы меня взяли.

Я все время тяну руку, но Сейдж меня будто не видит. Тогда я встаю и поднимаю руку еще выше. Слышу, как вокруг перешептываются, но мне плевать.

– Да, – говорит Сейдж, наконец меня увидев. – Ты, с косичками.

Девушка, которая стоит в проходе, передает мне микрофон. Я беру, и тут сердце скатывается в пятки, но я проглатываю страх.

– Привет, – говорю я и прочищаю горло. – А как получить стипендию в Говарде?

Все ерзают на стульях, кто-то хихикает. Голос мой отскакивает от стен, во всем теле жарко. Но я не опускаю головы и жду ответа, а девушка забирает у меня микрофон.

– Заявления в Говарде рассматривают в индивидуальном порядке. Как лучше поступить, спросите у своего школьного методиста. Будем рады вас тут видеть, – отвечает со сцены один из студентов.

Это-то я и без них знаю; я сажусь, зная и повторяя про себя, что не перестану задавать вопросы, пока не поступлю. И плевать мне, как это выглядит.

Когда профессор Белло начинает лекцию, я достаю тетрадь, чтобы записывать каждое ее слово. Слова заполняют мой слух, студенты заполняют глаза, возникает изумительное чувство, что я здесь своя. Воображаю себя уже студенткой: я одеваюсь, чтобы идти на занятия, вхожу с новыми друзьями в столовую, вступаю в поэтический кружок. Глубокий вздох – и тело наполняется надеждой: ведь это новое начало. Профессор говорит, я погружаюсь в мечты и пишу письмо основателю университета.