Гончие псы - [46]
– Знает, кто сделал что?
– Он знает, кто подкинул ДНК-доказательства.
– Кто же?
– Я не знаю. Он не захотел мне говорить.
– Но откуда ему это известно?
Адвокат покачал головой.
– Я не знаю, – повторил он.
Вистинг сделал несколько шагов вперед, поднял руку и сильнее запахнул куртку на шее.
– Так что вам нужно? – повторил он вопрос.
Сигурд Хенден тоже сделал несколько шагов вперед и снова оказался возле Вистинга.
– Он хочет с вами встретиться. Хочет дать вам все необходимое, чтобы вы могли обелить себя.
38
Хенден сел за руль и завел машину. Опустил боковое стекло и высунул газету.
– Возьмите, – попросил он.
Вистинг подошел к машине и взял газету.
– Почитайте это, – продолжил адвокат и ткнул указательным пальцем в один из заголовков на первой полосе: «Свидетель, которого так и не выслушали».
– Я не думаю, что это были вы, – добавил он. – И тогда не думал.
Вистинг стоял и следил взглядом за машиной, пока она не исчезла за вершиной холма. Потом опустил газету. У него было ощущение, будто его все оставили. Он размышлял, о чем, собственно, сейчас договорился. Когда Рудольфа Хаглунна семнадцать лет назад вывели из зала суда, Вистинг надеялся, что никогда его больше не увидит. Но только что он согласился на встречу. Завтра, в двенадцать, в Осло, в офисе адвоката Хендена.
Хабер подошел к нему и выпустил вслед огромному «Мерседесу» облачко дыма.
– Чего он хотел? – спросил он.
– Вообще-то я не понял, – ответил Вистинг.
Хабер посмотрел на него сощурившись. Потом схватил сигарету большим и указательным пальцами и отбросил прочь.
– Начнем?
Вистинг кивнул и открыл багажник. Хабер взял все необходимое и направился к пластиковому тазу.
– Мне нужна вода и емкость для замешивания гипса.
Вистинг отправился за ведром и большим стеклянным кувшином с водой. Когда он вернулся, Хабер стоял и тряс баллончик с лаком для волос.
– Подними пластиковый таз, – попросил он. – Держи его над следом, чтобы на него не падал дождь.
Вистинг сделал так, как попросил Хабер. Тот достал кожаный ремешок и развернул его вокруг следа как опалубку. Потом сел на корточки и залил отпечаток лаком. Он держал баллончик на расстоянии и под углом, чтобы брызги не уничтожили мелкие детали следа. Потом еще немного подождал и положил новый слой лака. Когда след был подготовлен, Хабер начал замешивать гипс.
– Я полагаю, ты не будешь заявлять о взломе в полицию, – сказал он, смешивая гипс с водой.
Вистинг только кивнул.
Гипс превратился в текучую белую массу, частью которой Хабер осторожно залил след. Когда земли больше не было видно, он положил вдоль и поперек свежие ветви березы, для прочности. Потом вылил сверху остатки гипса и попросил Вистинга положить таз на место.
– По кофе? – предложил Хабер. – Гипс будет сохнуть около часа.
Вистинг вспомнил, что вроде бы видел банку с растворимым кофе в шкафу на кухне, и пригласил Хабера внутрь.
Пожилой криминалист стоял и оглядывался, пока Вистинг проверял кухонный шкаф. Там и вправду нашлась ополовиненная банка растворимого кофе и упаковка печенья. Он взял и то и то и поставил греться воду.
Хабер развернул газету, оставленную Вистингом на столе.
– Тут и мы есть на фотографиях, – прокомментировал он.
Вистинг склонился над газетой и увидел свою фотографию. Хабер был на архивном снимке, сделанном во время реконструкции того, что Карстен Брекке видел с трактора. Эксперт-криминалист стоял в центре группы следователей, оживленно жестикулируя. Там были почти все, кроме Вистинга. Кай Скудде, Магне Бергер, Туре Акре, Ула Кисте, Видар Брунебакк, Свейн Тейген. Франк Рубекк стоял поотдаль, одетый в белую футболку и джинсы. Он изображал преступника, но свои очки с толстыми стеклами не снял. Он опирался на багажник белого «Опеля», арендованного для реконструкции, и скручивал сигарету.
– Это не обеспечивает ему алиби, – заявил Хабер и ткнул пальцем в фотографию свидетеля, которого не услышали. – Он видел белый «Опель» около восьми вечера. Сесилия к тому времени уже шесть часов как пропала.
Вистинг изучал мужчину на фотографии. Пара голубых как лед глаз на грубо вырезанном, побитом ветрами лице. Волосы были кудрявыми и взъерошенными.
– И все-таки, – возразил он, – каким человеком надо быть, чтобы похитить девушку, запереть ее и отправиться на рыбалку?
– Таким, как Рудольф Хаглунн, – ответил Хабер.
Закипел чайник. Вистинг снял его с плиты.
– В любом случае смысл не в этом, – сказал Вистинг и насыпал по ложке растворимого кофе в каждую чашку. – Его так и не допросили. Информацию не проверили.
Старый криминалист молча читал дальше. Вистинг наполнил чашки кипятком и помешал.
– Он не говорит, что беседовал с тобой, – продолжил Хабер и взял чашку, которую протянул ему Вистинг. – Здесь процитирована его фраза, что он просил связать его с главным.
– Я был главным, – напомнил Вистинг.
Хабер смерил его взглядом.
– И что, ты говорил с ним?
Вистинг отрицательно потряс головой:
– Я бы запомнил.
– Не только бы запомнил, ты привел бы его в участок и допросил. – Хабер поставил чашку прямо на газету, так и не сделав ни одного глотка. – Все звонки переводились в кабинет Франка Рубекка, – продолжил он. – Единственное, чем он мог заниматься.
Осенний туман опускается на побережье норвежского Вестфолла, но скрывает он темные дела. Уве Баккерюд приезжает на свою летнюю дачу, еще не закрытую на зиму, и обнаруживает, что она разграблена. В доме своего соседа, популярного телеведущего Томаса Рённингена, он обнаруживает тело человека, забитого до смерти.Инспектору полиции Вильяму Вистингу и раньше приходилось расследовать странные убийства, но в лихорадочном отчаянии, с которым совершено это преступление, он видит нечто новое. Беспокойство Вистинга только увеличивается, когда его дочь Лине, словно назло ему, решает остаться в одном из домов в устье фьорда, а подозрения в причастности к убийству падают на ее молодого человека.
Американский конгрессмен Эван Кендрик неожиданно становится мишенью для арабских террористов. Оказывается, именно он был тем неизвестным героем, освободившим заложников в Маскате. Теперь террористы решили отомстить ему. Вместе с красавицей, которая спасла ему жизнь, Эван вступает в смертельную схватку со злом. Судьба Кендрика и, возможно, всего мира находится в руках загадочного и опасного человека, известного под именем Махди.
Политические триллеры уже несколько лет наводняют популярный книжный рынок, и их темами были убийства или почти убийства правительственных деятелей, холодная война, а в последнее время — интриги на Ближнем Востоке. Многие из этих триллеров беззастенчиво были переработками ещё римских трагедий, а их персонажи — менее чем тонко замаскированными версиями выдающихся мужчин и женщин в новостях. Одна из лучших или, по крайней мере, одна из самых занимательных — эта новая книга Колина Форбса. «Каменный леопард» очень похож на документальную беллетристику, любимую такими писателями, как Фредерик Форсайт, автор знаменитого «Дня шакала». Действительно, есть несколько сходств с «Шакалом» в «Леопарде». Обе книги используют в качестве своих главных героев политических лидеров Франции, и обе книги имеют дело с неминуемым убийством президента этой республики. «Шакал» был о заговоре с целью покончить с Шарлем де Голлем; «Леопард» — о плане устранения высокопоставленного французского политика, характеристики которого, как обрисовал Г. Форбс, мало чем отличаются от президента Валери Жискара д’Эстена. И, как и «Шакал», книга Форбса не натянута, динамична и заслуживает доверия тем, что персонажи говорят так же, как персонажи в реальных правительствах. Г-н Форбс явно опирался на текущие события, такие как растущее коммунистическое влияние во Франции и других частях Европы. Сам роман рассказывает о высокопоставленном правительственном чиновнике, который тайно является русским агентом и планирует включить страну в Советский блок. Кульминация захватывает, и разгадка книги — которая включает в себя личность коммунистического агента — искусно скрывается до самого конца. Приверженцы текущих событий найдут эту книгу особенно интригующей, но для любителей триллеров «Леопард» должен оказаться очень увлекательным и быстрым чтением. Некоторые элементы дизайна обложки книги предложены иноязычным издательством.
В сборник включены политические детективы, объединенные одной темой — разоблачение подрывной деятельности империалистических спецслужб, в первую очередь ЦРУ США, в разных регионах мира. Советские писатели и журналисты — В. Викторов, В. Кассис, Л. Колосов, М. Князьков, Е. Коршунов, В. Тимофеев — рассказывают о «черных делах» спецслужб — главных «антигероев» этой книги. Сборник воспитывает чувство высокой политической бдительности.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Остросюжетная повесть рассказывает о движении борцов бельгийского Сопротивления и участии в нём советских граждан в годы второй мировой войны.Сюжет повести — розыски советским лётчиком Виктором Масловым участников партизанского отряда, в котором сражался его отец, Борис Маслов, погибший на территории Бельгии в борьбе против немецких оккупантов.
Что делать японской виолончелистке-виртуозу, которую зовут на гастроли в Европу и Америку, а она патологически боится самолетов? Плыть морем? А что, если в заблокированном Панамском канале судно будет захвачено боевиками? Вспомнить давние уроки карате и в одной вспышке кровавого безумия выплеснуть все накопившиеся с детства фобии. Да и переносной зенитно-ракетный комплекс советского производства не так уж сложен в обращении…
Однажды жарким летним вечером трем самым обыкновенным полицейским – Эрику, Аристиду и Виржини – поручают необычное задание: отвезти в аэропорт нелегала, подлежащего экстрадиции. В замкнутом пространстве машины висит тяжелая атмосфера. Виржини и Аристид – две стороны несвоевременного любовного треугольника. А Эрик просто устал от службы и неотвязного запаха смерти.Все становится только хуже, когда Виржини из любопытства вскрывает служебный конверт, содержащий информацию о заключенном. Полицейские узнают, что для их пассажира возвращение домой означает смерть.