Гомосексуальное влечение в революционной России. Регулирование сексуально-гендерного диссидентства - [74]
В июне 1926 года по приглашению народного комиссара здравоохранения Н.А. Семашко М. Хиршфельд в качестве сексолога посетил Советский Союз. Судя по всему, из СССР он вернулся глубоко разочарованным ханжеством большевиков, ему стало ясно, что научный интерес к гомосексуальности постепенно иссякал, а гомосексуальное поведение в новом социалистическом государстве расценивалось как «непролетарское». Немецкий врач понял, что никаких открытых, организованных групп гомосексуалов в новой России не было, а советская журналистика и литература избегали касаться этой темы. М. Хиршфельд был немногословен относительно своего путешествия (что для него нехарактерно) и опубликовал лишь скупую газетную заметку о поездке>54. Неизвестно, встречался ли он с кем-либо из перечисленных им советских психиатров, находившихся под влиянием его идей>55. (На М.А. Кузмина, который наряду с Николаем Алексеевичем Клюевым (1887—1937) присутствовал 8 июня 1926 года на «смертельно скучной» встрече с сексологом, тот произвел скверное впечатление>56.) Тем не менее в 1926 году было еще далеко до того, чтобы идеи М. Хиршфельда канули в Лету, в те дни они во многом определяли советские воззрения на секс-гендерное диссидентство.
Биосоциальные перспективы гомосексуальности
Хотя гормональная этиология половых аномалий привлекала внимание своей новизной и многообещающими возможностями, множество советских психиатров, не умаляя роли биологии, делали акцент на социальной среде, в которой сексуальность формируется. В СССР биосоциальное понимание социальных аномалий (вроде преступности, самоубийства, проституции и наркомании) было в 1929-е годы доминирующей парадигмой, которой придерживались специалисты во многих областях науки. Разделявшие эту точку зрения психиатры стремились задействовать гибкую и динамичную теорию психопатии при обсуждении секс-гендерного диссидентства. Психопатическая модель для такого типа пациента появилась в конце 1920-х годов (о ней см. в гл. б). А в начале десятилетия группа психиатров выдвинула альтернативное биосоциальное объяснение половых аномалий, тем самым бросив вызов всецело биологической гормональной модели Штейнаха — Хиршфельда. Акцент на влиянии окружающей среды (или воспитания) в сочетании с рефлексологией В.М. Бехтерева и психоанализом привлекал и марксистских идеологов.
Теория, согласно которой половое притяжение — это сложный рефлекс, была развита В.М. Бехтеревым задолго до 1917 года. Его апеллирующая к здравому смыслу пропаганда «полового здоровья» и полового просвещения на научной основе целиком согласовывалась с рационалистической сексуальной политикой, проводившейся лидерами Коммунистической партии. Однако успеху его деятельности после октября 1917 года в большой степени способствовали как активная работа в области психиатрии, так и политические предпочтения. Он принял большевистский режим и энергично участвовал в строительстве нового общества, оставаясь вне партии. При царизме научная и врачебная деятельность В.М. Бехтерева протекали в стенах Петроградского психоневрологического института; в 1920-х годах этот институт стал центром Психоневрологической академии (ее-то и возглавил В.М. Бехтерев), состоящей из пятнадцати отделений, в том числе Института изучения мозга и психической деятельности (образован в 1918 году)>57.
После 1917 года во взглядах В.М. Бехтерева на этиологию гомосексуальности, «половых уклонений и извращений» мало что изменилось, но в 1922 году он опубликовал пространный обзор накопленного им за два десятилетия клинического материала>58. (Это была самая объемная, стостраничная работа по половым аномалиям, вышедшая в Советской России до 1974 года>59.) Чтобы подкрепить собственную теорию влияния окружающей среды на происхождение извращений, В.М. Бехтерев обратился в обзоре к новейшим попыткам объяснить сексуальность деятельностью половых желез. Отмечая, что сила полового влечения определяется «развитием половых желез и их гормонами», В.М. Бехтерев утверждал, что гормональная система человека подчиняется влиянию «культурно-социальных условий» (таких, как нравственные запреты, литература и практики ухаживания). Они-то и задают сексуальность. Половая «инверсия» (однополое влечение) — это следствие либо взаимной мастурбации между мальчиками или девочками «при ослаблении или отсутствии [тяги] к нормальным половым сношениям», либо преднамеренного сексуального стимулирования (особенно в пубертатном периоде)>60. Демонстрируя неподдельный интерес к теориям 3. Фрейда, объясняющим появление сексуальных аномалий, В.М. Бехтерев тем не менее решительно возражал против эротизации венским психоаналитиком «частей тела, не предназначенных для полового влечения». Русский психиатр отмечал также размытость у 3. Фрейда психоаналитических категорий половой патологии и здоровья. В.М. Бехтерев был убежден, что «половое влечение по природе своей в нормальных условиях жизни предназначено к осуществлению указываемой самою природой формы полового сношения, которое приводит к деторождению». «Инверсию» влечения, ощущаемую теми, кто еще может иметь естественные отношения, он относил к «половым уклонениям», считая их «неестественными». Но те, у кого подобное влечение «укоренялось», становились уже «патологическими» типами. Таким образом, петроградский психиатр подразделял пациентов-гомосексуалов на тех, кого можно убедить методами психотерапии отказаться от извращения, и тех, чья патология вызывала пессимистический прогноз
Исследование «Дьявол в быту, легендах и литературе Средних веков» стоит особняком в творчестве популярнейшего писателя Серебряного века Александра Амфитеатрова (1862–1938). Оттолкнувшись от книги итальянского профессора Артуро Графа «Дьявол», который сосредоточился на теологической литературе, Амфитеатров пошел значительно дальше своего первоисточника. Он сделал попытку изучить жизнь дьявола в человеческом сознании на всем культурном пространстве Средних веков — с того момента, как на заре христианства сложилась подробная его биография, до дней, когда идея, дававшая ему жизнь, почти изжила себя.
После Альбигойского крестового похода — серии военных кампаний по искоренению катарской ереси на юге Франции в 1209–1229 годах — католическая церковь учредила священные трибуналы, поручив им тайный розыск еретиков, которым все-таки удалось уберечься от ее карающей десницы. Так во Франции началось становление инквизиции, которая впоследствии распространилась по всему католическому миру. Наталия Московских рассказывает, как была устроена французская инквизиция, в чем были ее особенности, как она взаимодействовала с папским престолом и королевской властью.
Миром правят числа. Все чаще и чаще решения принимают не люди, а математические модели. В числах измеряется все – от наших успехов в образовании и работе и состояния нашего здоровья до состояния экономики и достижений политики. Но числа не так объективны, как может показаться. Кроме того, мы охотнее верим числам, подтверждающим наше мнение, и легко отбрасываем те результаты, которые идут вразрез с нашими убеждениями… Анализируя примеры обращения с численными данными в сферах здравоохранения, политики, социологии, в научных исследованиях, в коммерции и в других областях и проливая свет на ряд распространенных заблуждений, нидерландский журналист, специалист по числовой грамотности Санне Блау призывает мыслить критически и советует нам быть осмотрительнее, о чем бы ни шла речь – о повседневных цифрах, управляющих нашим благополучием, или о статистике, позволяющей тем, кто ее применяет, достичь огромной власти и влияния. «Числа влияют на то, что мы пьем, что едим, где работаем, сколько зарабатываем, где живем, с кем вступаем в брак, за кого голосуем, как решаем вопрос, брать ли ипотеку, как оплачиваем страховку.
В эпоху тотальной цифровизации сложно представить свою жизнь без интернета и умных устройств. Но даже люди, осторожно ведущие себя в реальном мире, часто недостаточно внимательно относятся к своей цифровой безопасности. Между тем с последствиями такой беспечности можно столкнуться в любой момент: злоумышленник может перехватить управление автомобилем, а телевизор – записывать разговоры зрителей, с помощью игрушек преступники могут похищать детей, а к видеокамерам можно подключиться и шпионить за владельцами.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
История машинного обучения, от теоретических исследований 50-х годов до наших дней, в изложении ведущего мирового специалиста по изучению нейросетей и искусственного интеллекта Терренса Сейновски. Автор рассказывает обо всех ключевых исследованиях и событиях, повлиявших на развитие этой технологии, начиная с первых конгрессов, посвященных искусственному разуму, и заканчивая глубоким обучением и возможностями, которые оно предоставляет разработчикам ИИ. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.