Голый край - [37]

– Попробуй, ну, – уже с усмешкой повторила. – Так и думала. Варс, ждите здесь, я скоро приду.

– Кира тоже придет! – повеселев, крикнул мне вслед младший брат.

– Агась! – крикнула в ответ, убегая все дальше к своему дому.

Вот и собралась моя обычная компания: нытик Снорри, трусливый Варс и заносчивая Кира. Говоря прямо – изгои среди детей нашей деревни, что неудивительно. Ни трусов, ни нытиков здесь не любят, а меня просто сторонятся. Впрочем, и такие друзья вполне устраивали. Никогда не любила быть среди самых-самых.

До своего дома добежала довольно быстро. С каждым годом все больше начинала осознавать, насколько мы бедны – это ведь, по факту, просто лачуга, а не полноценный дом. Даже старейшина владел не слишком большим, но по моим меркам домом.

Изнутри не было слышно никаких звуков. Ни тихого пения матери, увлекшейся шитьем, ни шагов, ни бульканья кипящей в котелке воды. Пригнувшись у стены, медленно заглянула внутрь через открытое окно и окончательно убедилась, что дом был пуст. Во всяком случае, так казалось.

Осторожность все равно не бывает лишней, и поэтому я, как вор, медленно открыла скрипучую деревянную дверь и прокралась внутрь. Родительская кровать была пуста.

Когда наконец прокралась до своего ложа, услышала позади себя:

– Кхм-кхм.

Черт.

– Привет, ма-а-ам, – медленно обернулась, улыбаясь.

– Как тагельхарпа, родная моя? – в ее голосе прямо-таки чувствовались стальные нотки недовольства.

– З-замечательно! У меня так хорошо получается, что старик Хендерсон…

– Ну-ну, – вздохнула мама и скрестила руки на груди. – Скажи лучше, куда собралась?

– Ты меня насквозь видишь?

– А ты этого раньше не замечала?

– Каждый день. Ка-а-аждый день, мам.

Неловко улыбнулась и сделала еще шаг в сторону своей кровати.

– Стоять, – резко остановила она. – Я все еще не слышу твоего ответа.

Оставалось лишь вздохнуть и скрестить руки на груди. Один и тот же вопрос, задаваемый каждый день в конечном итоге попросту начинает раздражать.

– Я не собираюсь идти к друиду, ма-а-ам, – протянула, глядя матери прямо в глаза.

– А второе правило?

– И с путешественниками разговаривать тоже не буду.

Снова вздохнула и потянулась, наконец, к своей кровати. Здесь, не то чтобы прятала, скорее просто хранила то, что позволяло мне хоть иногда, когда матери нет рядом, побыть нормальным, полноценным ребенком. Под подстилкой из соломы лежала пара тонких конопляных штанов, подаренных мне одним странником.

– И зачем же тебе штаны, Майя? Ты ведь девочка, – женщина села на низкую табуретку у очага, наблюдая за тем, как я переодеваюсь.

– И что, что я девочка? – нахмурившись, ответила.

Родительница не смогла найти ответ.

Подол платья несколько раз подогнула, а затем перевязала тонким пояском. Так оно было похоже скорее на длинную рубаху. Оголенные теперь худые ноги быстро проскользнули в широкие штанины, а затем тонкая веревочка на талии стянула верх, чтобы штаны не спадали. В такой одежде чувствовала себя гораздо комфортнее, несмотря на одну единственную проблему: в нашей деревне, видимо, и не знали про такую вещь, как нижнее белье. И если в платье было свободно, кожа могла дышать, то штаны то и дело натирали ягодицы и колени. Ткань была очень грубой.

– Все! – завязала шнурок на поясе. – Я побежала!

С этими словами на бегу обняла маму и выскочила из дома. Спиной почувствовала ее тяжелый взгляд, но к такому уже привыкла и смирилась. Для матери я была странным ребенком, и тем печальнее, что единственным. Не раз слышала по ночам, как отец тяжело пыхтел, а мама тихо стонала, но за эти годы им так и не удалось зачать кого-то еще. Боюсь, что странное дитя в лице меня, девочка, которая ведет себя как мальчик, так и останется последним ребенком Борта.

Вновь побежала по деревенским пыльным дорогам, уже ничего не придерживая и не задирая – за этим и носила штаны взамен сковывающего движения платья. Еще издалека, лишь подбегая к нашему привычному месту встречи на пустыре близ одного из домов, заметила свою компанию, теперь уже собравшуюся в полном составе. Кира, будучи всего на год младше меня, обладала характером настоящей воительницы и о чем-то бурно спорила со Снорри. Варс грустно взглянул в мою сторону, пожав плечами.

Подошла к младшему из братьев и положила руку ему на плечо. Он слегка поежился. Видимо, не любит прикосновения.

– Что за шум и без драки, м? – спросила.

– Да ну тебя, еще не хватало, чтобы…

– Шучу я, Варс, – улыбнулась и потрепала его по макушке. – Так чего творится?

– Сама послушай… – пробурчал в ответ паренек.

Убрала руку с его белокурых волос и подошла поближе к спорящим Снорри и Кире. Они были так увлечены, что не сразу заметили, и мне удалось подслушать их беседу, сопровождающуюся активной жестикуляцией.

– Я тебе еще раз говорю, Кира. Мой брат не… – Снорри поднял указательный палец перед носом девочки.

Та резко хлопнула его по руке и встала на цыпочки, глядя в глаза.

– Да? – ехидно ухмыльнулась она. – А чего ж тогда ты его защищаешь? Что, Варс не может сам ответить маленькой девочке?

– Он не трус! – рявкнул Снорри и Кира отшатнулась назад. – Не трус, понятно?! Я своего брата знаю! В нашей семье все храбрые!