Живите, не боясь ни увядания, ни смерти. Им вас не коснуться. Созерцайте, не оглядываясь на время. Оно для вас не закончится. Познавайте – тайны мироздания нескончаемы. Изменяйте себя, как пожелаете, будьте теми, кем хотите.
Всего один закон оставляю я вам, Смотрители: не вмешайтесь. Ни в мирах, ни меж звёздами, никогда и ни за что, естественный ход вещей не может быть нарушен.
Что должно, да случится. Таков мой замысел, таков для вас закон.
Непреложная Заповедь
– Надеюсь, этот твой хвалёный мир меня не разочарует. Если я прервала Созерцание ради какой-то глупости, я тебя не прощу, Максимус. Так и знай!
– Аэ, – протянул Максимус, – ну каждый раз одно и то же! Ты должна видеть Его творения своими глазами, а не только мысленным взором. Этра прекрасен. Вот посмотришь, ты ещё будешь ругать меня за то, что я тебя сюда раньше не привёл!
Он улыбнулся и шагнул в портал, потянув Аэтернитас за собой.
Белое пламя во все небеса. Магические потоки кипят и сворачиваются бушующими водоворотами. Тени, оторвавшиеся от вещей, кружат в безумной пляске.
Ничего прекрасного здесь не было. Мир, в который они вступили, бился в конвульсиях, изгибался и дрожал.
– Это, по-твоему, жемчужина Творца? – скривилась Аэтернитас.
Она успела воплотиться и теперь чувствовала противные мурашки, бегущие по коже от прикосновения воздуха этого мира. Рождённый поддерживать жизнь, в Этре он будто бы обратился в свою противоположность и пытался эту жизнь вытянуть.
– Не было здесь так! – Максимус тоже обрёл тело и сразу поёжился. – Что-то произошло.
Аэтернитас огляделась. Они стояли на вершине холма. Позади начинались горы, в долине у подножия холма разместилось поселение. Там были живые существа, Аэтернитас чувствовала их и, очень остро, страх, владевший ими. Так боятся смертные, когда умирают.
Она прикрыла глаза, обращаясь ко внутреннему взору.
Смерть, смерть, смерть. И чёрные тени повсюду.
– Ульмм меняется, – Максимус кивком указал на небо. – Даже если переродится, а не сгорит, Этре уже будет всё равно. Мы подоспели прямиком к местному концу света.
– Никогда ещё такого не видела. А ты? Сам мир кричит. Как роженица в схватках.
– Изнутри – не видел. Я наблюдал однажды перерождение звезды, но в мир, который был рядом с ней, не спускался.
– Что за тени такие странные?
– Не знаю, – пожал плечами Максимус. – Из-за особенностей света, наверное. Раньше таких не было.
– Пойдём, а? – предложила Аэтернитас. – Скверно здесь. Не хочу это созерцать. Лучше посмотрим на трансформацию звезды.
Максимус помедлил с ответом. Огляделся, нахмурился, отчего у него на лбу залегла глубокая складка, но потом все же согласно кивнул.
Где-то справа зашумели. Шаги многих ног, голоса. На холм взбежали люди, шестеро.
– Бегите! – заорал один из них, обращаясь к Аэтернитас и Максимусу. – Бегите, они здесь уже!
Тени хлынули со всех сторон. Теперь Аэтернитас видела, что это вовсе не отсветы небесного пламени, а какие-то сущности. Они не были злы или агрессивны, не были и опасны для неё или Максимуса: ничто в мирах не может причинить вред Смотрителю. Но Аэтернитас ощутила липкий ужас от их присутствия.
Голод. Всеобъемлющий и неизбывный. Страсть, которую не утолить. Пустота, которую не заполнить.
Женщина, что оказалась первой на пути теней, не успела даже вскрикнуть. Сущности обволокли её тёмным саваном и поглотили, растворив в себе. Её искра жизни угасла мгновенно.
Мужчина, который кричал, набросил щит на оставшихся людей. И, к удивлению Аэтернитас, на неё и Максимуса тоже. Тени ударились в магическую преграду, остановились. Но явно ненадолго – сущности принялись тянуть энергию из щита.
– Помогите держать, – прохрипел человек-маг, сплюнув кровью.
Остальные люди обступили его, кто-то положил ладонь ему на плечо, кто-то взял его за руку. Щит замерцал от новой порции энергии, влитой в него.
– Вы способны к магии? – спросил мужчина у Максимуса, затем заглянул в лицо Аэтернитас. – Я чувствую её в вас. Если объединимся, у нас появится шанс. Их, – он указал на тени, – нельзя уничтожить, но отбросить можно.
«Наивный смертный», – подумалось Аэтернитас. «Нет никакого шанса. Мир разваливается. Ты погибнешь. Не сейчас от этих теней, так чуть-чуть позже вместе со всеми остальными».
Её охватила какая-то щемящая тоска. Люди подобны песчинкам в океане мироздания. Такие мелкие, незначительные. Слабые и хрупкие. Такие смертные. И эти песчинки сопротивляются тому, что должно случиться. Ещё и пытаются защитить от неизбежного тех, кто стоит над ним, и ни в какой защите не нуждается.