Голубые столбы Тиэлии - [70]

Выгрузили пленников в весьма живописном местечке. ’’Ковбои” устроили себе стойбище на огромной красивой лесной поляне. Здесь был загон для лошадей и несколько добротных хижин для жилья. Для пленников тоже нашлось пристанище. Их затолкали в одну из хижин, которая была совсем не приспособлена для нормального проживания. Не имелось в ней ни столов, ни стульев, ни кроватей. Два члена шайки принесли солому и разбросали ее по полу.

Сюда же притащили сломанных Кипа и Капа. Бросили их в угол. Дверь за разбойниками захлопнулась. Снаружи громко щелкнул ключ в огромном замке.

— Да что за невезуха такая! — заколотил Вовочка кулаком по колену. — Надо же, за такое короткое время уже третий раз в плен попадаем. Скачала Бауэр, потом муране. Теперь эти… кожаные ковбои. Они‑то откуда взялись, ума не приложу?! Я таких только в приключенческих фильмах видел.

— История и правда странная, — согласился с ним Сад. — Ведь в наших краях о землянах знали только понаслышке. Я думал, что вы первые живые представители вашей цивилизации. А тут, смотри‑ка, прямо под боком целое поселение земных бандитов. Чудеса да и только!

— Но как они узнали про нас? И зачем мы им нужны? — задала вопрос Анюта ученому. — Они ведь жадные, а с нас взять совсем нечего.

— Значит, для чего‑нибудь сгодимся, — ответил Сид вместо Сада и вздохнул. — А вдруг облако не зря летало над нами ночью? — высказал он предположение. — Может, оно как‑то связано с бандитами? Полетало — и на тебе, разбойнички пожаловали.

— Тебе бы, Сид, заняться на досуге сочинительством фантастических романов, — подняла его на смех Анюта. — Скажешь тоже.

— Призрак был, конечно, необыкновенной внешности. Но о вредной сущности его мы ничего не знаем, — запротестовал поэт. — Не исключено, что он к нам от них на разведку ходил. Разве такого не может быть?

— Чего же он разведал? Узнал про наши две руки, две ноги и одну голову?

— Но он мог выведать, какие мысли бродят в наших головах, — не сдавался Сид.

— Хватит спорить, — устало произнесла Тоса. — Не это сейчас главное. Нам нужно думать, как вырваться из этих грязных лап. Каждый из них, похоже, не задумываясь пустит нам пулю в лоб при случае. Разбойников не интересует наш интеллект. И никакими логическими доводами их не убедить. Как говорят земляне — им хоть кол на голове теши. Вот так, друзья мои!

Тоса тяжело опустилась на солому и прислонилась к плечу Евдокии Петровны.

В вялых разговорах и коротких репликах прошел целый день. Спать улеглись на соломе. Все были сильно измучены и очень голодны. ’’Ковбои” ни разу не предложили пленникам даже корки хлеба. За хижиной‑тюрьмой слышались разговоры разбойников о всяческих глупостях, конское ржание. А по крыше кто‑то непрерывно стучал на манер дятла.

— Это же Коша, — догадался Фил. — Ах, маленькая моя, ах, красавица! Чует меня даже на расстоянии. Коша, Коша! — отчаянно закричал он.

В ответ пленники услышали сверху тихое тоскливое шипение.

— Поди‑ка ты, — прошептала баба Дуня, — кикимора, а все понимает. Страдает по хозяину, сердешная. И у Фила никак душа открылась, коли его такая страхолюдина полюбила.

Фил услышал шепоток старушки. Ее высказывание про его душу ему понравилось. А про страхолюдность киморы — не очень. Ко он благоразумно смолчал, полагая, что душа все же будет поглавнее внешности.

ОПАСНЫЕ ИГРЫ

Утром пленникам было не до веселья. Выглядели все неважно. Усталость и голод особенно отпечатались на лицах землян. Тиэляне смотрелись гораздо лучше. Ведь им не нужна была обильная пища. Но и они ощущали потребность в тюбиках с тонизирующим составом. Евдокия Петровна, привыкшая в жизни к разным передрягам, крепилась. Глядя на нее, держалась и Анюта. Но зато взбунтовался Вовочка: принялся колотить в дверь ногами. Бандиты услышали шум, и кто‑то из них грубо спросил:

— Чего надо?

— Есть охота!

— Есть? — задумались за дверью. — А зачем?

— Как зачем, дубина?! Помрем ведь с голода.

— Сейчас спрошу, — недовольно отреагировал ’’ковбой” и удалился.

Вопрос с кормежкой узников бандиты решали довольно долго. Но вот в замке повернулся ключ, и несколько кожаных внесли в хижину тарелки с едой. Пленники были готовы довольствоваться тюремной баландой и корочкой хлеба. Но то, что они увидели, ошеломило их. На блюдах лежала жареная дичь, окольцованная со всех сторон овощами. Дымились горки аппетитного риса. В кувшинах плескался агатовый кофе.

— Так, что ли? — спросил один из вошедших.

— Так, так, — успокоил его Рыбин.

’’Ковбои” потоптались еще немного на соломе и покинули хижину, не забыв при этом запереть дверь на замок.

— Красота! — заурчал Рыбин, впиваясь зубами в ножку какой‑то вкусной птички. — Не ожидал я увидеть все это. С чего бы бандиты так расщедрились?

— Действительно странно, — сказала Тоса, налегавшая в основном на рис и овощи, — при таком жестоком обращении с нами и такие деликатесы к завтраку…

— Мне показалось, — заметил Сад, — что несколько часов назад они понятия не имели о еде и кулинарии.

— На что ты намекаешь?

— Да так, ни на что, — не стал распространяться ученый, явно скрывая свои умозаключения от товарищей.

— Мне лично наплевать, знали они или не знали. Главное, хорошо накормили. Может быть, им это и зачтется на том свете, — поставила точку в полемике Анюта.