Голубятня на желтой поляне. Роман-трилогия - [7]

Яр улыбнулся… и опять поразился реальности и невозможности того, что случилось. Обдало жутковатым холодом. Но Алька был такой… такой взаправдашний Алька. И всё вокруг - б ы л о.

А раз было, приходилось делать то, что полагается. Устав СКДР гласил: «Столкнувшись с необычными явлениями, которые на данный момент не поддаются объяснению, командир и члены экипажа, вместе или в одиночку, должны действовать, полагаясь на собственную интуицию и опыт, в соответствии с обстоятельствами».

В соответствии с обстоятельствами следовало взять Алькину руку и поздороваться. Яр так и сделал.

- Ой! - спохватился Игнатик. - Надо же к Чите зайти! Подождите, я запру велосипед в сарай и пойдём…

Он вскочил в седло и укатил по траве и одуванчикам.

У Яра и Альки наступило неловкое молчание. Чтобы его прогнать. Яр спросил:

- А кто такая Чита?

Алька обрадованно засмеялся:

- Это не «такая», а «такой»! Это Вадька, мы его так прозвали.

- А он не обижается? Чита - это ведь, по-моему, обезьяна из старого кино про дикаря Тарзана…

Алька замотал головой так, что волосы разлетелись по сторонам.

- Это не из кино, что ты! Это сокращённо от слова «читатель».

Подбежал запыхавшийся Игнатик.

- Пошли! - Он торопливо взял Яра за руку. За другую - двумя ладошками - ухватился Алька.

Улица была та, где он бегал в детстве. Или почти та. Яр узнавал дома с палисадниками, старые ворота с поржавевшими овальными знаками страховых обществ. Вот старая кривая липа, вот водонапорная колонка, похожая на человечка в матросском берете с помпоном. У неё, как всегда, лужа, из лужи пьют воробьи.

Асфальтовый тротуарчик тут и там пробит крепкими небольшими лопухами…

Вошли во двор, похожий на тот, где жил когда-то Славик Раскатов. На середине приставной лестницы, ведущей к чердаку, сидел мальчик в очках. Это, безусловно, и был Чита. Во-первых, потому что он читал. Во-вторых, потому, что Алька радостно завопил:

- Чита, мы пришли! Вот смотри!

Чита поднял голову. Рывком откинул со лба тёмное крыло волос. Положил очки в накладной карман отглаженной голубой рубашки. Прикрыл книгу и встал на ступеньке. Отряхнул красивые светлые брюки с острыми стрелками. И, не держась за брусья лестницы, легко сбежал по шатким перекладинкам.

Встал перед Яром - тоненький, высокий, очень аккуратный. Посмотрел прямо и внимательно.

- Здравствуйте, Яр. Хорошо, что вы пришли.

- Мы договорились с Игнатиком, что будем на ты, - сказал Яр.

Чита рассеянно кивнул. Посмотрел на Игнатика.

- Тик, просто не верится. Как ты всё это сделал?

- Я старался, - скромно сказал Игнатик.

- А где Данка? - нетерпеливо спросил Алька и крутнулся на пятке. - Ещё не пришла?

- Вот она идёт, - сказал Чита.

В калитку вошла девочка в красном платье. Угловатая, быстрая, с толстогубым добродушным ртом, но строгими бровями и тёмными глазами. Игнатик и Алька подтянулись. Впрочем, Алька тут же довольно развязно сказал:

- Где тебя носило? Принесла билеты?

- Здравствуйте, - сказала Данка. В основном Яру.

- Это Яр, - сообщил Игнатик.

- Я поняла… - в Данкиных глазах металось любопытство, но говорила она сдержанно. - Значит, всё-таки вытащил вас Тик… Он у нас молодец, верно?

- Тут какой-то заговор, - заметил Яр. - Выходит, меня заранее готовились «вытащить»?.. Объясните мне всё по порядку! - взмолился он.

- А мальчишки не объяснили? - Данка с укором глянула на ребят. Она была постарше и, видимо, умела командовать.

- А чего… - пробормотал Игнатик. - Я сказал, что мы играли.

- По дороге поговорим, - пообещала Яру Данка. - Вы ведь пойдёте с нами в цирк?

- А у вас на меня и билет есть?

- Билета нет, но здесь такое правило: если собираются четверо ребят, один взрослый может пойти с ними бесплатно.

- А если спросят, откуда я взялся и кто я такой?

- Кому какое дело? - буркнул Игнатик.

- Мы скажем, что к Игнатику приехал в гости дядюшка! - воскликнул Алька и ухватил Яра за руку. - Пошли?

Данка хмыкнула и оглядела Альку от плоских растоптанных сандалет до растрёпанной макушки. Потом Игнатика - его дырявую майку, мятые штаны и пыльные башмаки. Игнатик начал торопливо раскручивать правую штанину.

- Брысь, - холодно сказала Данка. - Даём вам десять минут.

Игнатик с Алькой переглянулись и рванули к калитке. Уже с улицы Алька крикнул:

- А Яр? Ему тоже надо переодеться!

- Не ваша забота, - ответила Данка.

Яр посмотрел на себя как бы со стороны: спортивные брюки из серебристой тетраткани, форменная рубашка с эмблемой СКДР и звёздами на рукаве…

- Я принесу вам папин костюм, - деловито сказала Данка.

- А как отнесётся к этому папа?

- Папа умер…

- Ох… прости, пожалуйста. Но…

- А мама на дежурстве… Вы не волнуйтесь, Яр, мы вас не подведём, всё будет хорошо.

«Ничего себе «не волнуйтесь», - с усмешкой подумал Яр и понял, что не волнуется. Действие пентарина кончилось, пришло состояние легкого опьянения и беззаботной лени. Теплое лето обволакивало Яра. Крейсер показался далеким сном. Да и где он был теперь, этот крейсер?

…Данка принесла мягкий вельветовый костюм и клетчатую рубашку. Яр переоделся в сарайчике, где пахло сухой травой и копошилась в углу курица-несушка. Одежда оказалась широковата в плечах, а по росту в самый раз.