Голубой экспресс делает 13 остановок - [29]

— Конечно! Идите, а я позабочусь о нем.

Сон и тошнота Жан-Клода мгновенно прошли. Он удивляется собственному спокойствию. Поднявшись на ноги, он внимательно осматривается. В углу каюты — маленькая дверь. После короткого раздумья Жан-Клод резко распахивает ее, сжимая кулаки и готовясь к бою. Но это лишь маленький и пустой гардероб. Он возвращается обратно, поднимает пиджак, шляпу, подкладка которой выпачкана кровью, и вешает все это в шкаф. Затем берет и осматривает книгу. Это «Унесенные ветром». Кладет ее на тумбочку возле кровати. И наконец делает то, с чего бы следовало начать: намочив салфетку, прикладывает ее ко лбу раненого. Вскоре Моран открывает глаза.

— Все очень просто, — объясняет Моран. — Я читал, потом захотел выпить. Поднялся в бар, оттуда вернулся в каюту, открыл дверь… Свет горел, и я увидел человека, стоящего вот здесь… Наверное, открыл дверь отмычкой… Он бросился на меня и ударил… Кажется, я крикнул.

— Вы узнали его? — спрашивает комиссар.

Моран, похоже, шокирован таким вопросом.

— Видел впервые в жизни.

— Но вы, наверное, заметили, как он выглядел, ведь свет горел?

— Еще бы! Огромный детина с тусклым лицом, боксерским носом и шрамом на виске. Волосы ежиком, одет во что-то серое. Вам это о чем-нибудь говорит, комиссар?

— Да… Возможно.

Комиссар поворачивается к Жан-Клоду и Югетте, которые стоят, прижавшись друг к другу, облокотившись о стену каюты.

— А вы не видели этого человека?

— Это и сбивает меня с толку, — говорит Жан- Клод. — Мы были недалеко, за углом, когда мсье Моран закричал… И сразу же бросились сюда. Значит, непременно должны были наткнуться на нападавшего… Если, конечно, он не вылез через иллюминатор.

— Здесь и ребенок не пролезет. А потом, там же открытое море.

— Тогда остается одно-единственное предположение, — продолжает Жан-Клод, его глаза сверкают. — Незнакомец мог спрятаться в одной из соседних кают, в десятой или двенадцатой. Тогда мы и не могли его увидеть.

Он говорит с видом знатока. Югетта не узнает его. А он, казалось, снова решал одну из многочисленных математических задач. Моран и комиссар рассматривают его с любопытством. Комиссар машет руками.

— Не так быстро! Эти каюты занимают два священника, я лично с ними знаком. Могу вас заверить, что…

— Но послушайте, не стал же мсье Моран жертвой привидения?

Комиссар проводил Морана в медпункт и поспешно вернулся в свой кабинет. Заглянув в какую-то книгу, он поднял телефонную трубку.

— Алло, Бертье! Человек со сломанным носом, шрамом на виске, волосы ежиком… Надеюсь, вам это о чем-то говорит? Черт возьми! Антуан Версари, да… Немедленно свяжитесь с отделением Национальной безопасности в Марселе… Узнайте все, что им известно.

Он вешает трубку и нажимает на другую кнопку.

— Мишель? Немедленно отправляйтесь в стопятнадцатый и ждите меня. Антуан Версари… Что? Нападение в каюте номер одиннадцать… О, вне всякого сомнения. И все же осторожность и ловкость прежде всего.

Югетта достает из своей папки фотографии и передает их Жан-Клоду.

— Вот Антониони, а женщину в профиль узнаете?.. Моника Витти… А вот Барбара Штейн со своим колье. Представляете, целое состояние! Вот это — Мастрояни и Софи Лорен. Красавица, правда? Знаете, мне повезло — это впервые ее сняли в… Вы что, заснули, Жан-Клод?

— Прошу прощения.

— Все еще думаете о Моране?

— Не совсем, больше об исчезновении нападавшего. Что-то здесь не так, вы не находите?

И, не дожидаясь ответа, он хватает лист бумаги. Еще немного — и он воспользовался бы оборотной стороной фотографии! Быстро набрасывает схему: это — каюта, тут коридор…

— Вот этот крестик — Моран. А этот — человек со сломанным носом… А вот эти два — это вы и я. Моран зовет на помощь. Всего четыре крестика. Мы поворачиваем за угол, и остается только три. Куда подевался четвертый? Иллюминатор слишком узок… Кюре из кают десять и двенадцать вне подозрений. Что тогда? Должно же быть какое-то объяснение. Если только Жак Моран не ударил себя сам. Но чем? Мы бы обнаружили этот предмет… А потом, он никогда не смог бы ударить себя с такой силой.

Жан-Клод подносит карандаш к губам. Взгляд у него отсутствующий, и только губы слегка подрагивают. Наверное, у него бывает такое же выражение лица, когда он пишет рефераты. Югетта громко вздыхает, и он вздрагивает от неожиданности.

— Простите, но это сильнее меня. Когда я чего-то не понимаю…

— Должно быть, таких вещей немало!

Но Жан-Клод не успевает отреагировать на это явно двусмысленное замечание. Раздается стук в дверь. Это снова комиссар. Вид у него утомленный. Он буквально падает в кресло, предложенное ему Югеттой.

— Ну, как он? — спрашивает Югетта.

— Пустяки. Он уже у себя в каюте. За него-то я совсем не беспокоюсь, просто мне бы очень хотелось поймать вора.

— Вора?

— Ах да! Вы же ничего не знаете! Моран обнаружил, что пропал его несессер с туалетными принадлежностями. Он утверждает, что это подарок, которым он сильно дорожил. Его чуть удар не хватил!

— Никогда бы не подумала, что он столь… сентиментален, — замечает Югетта.

— Поэтому и напрашивается вывод, что там было нечто более ценное, нежели бритва или пилочка для ногтей, — говорит Жан-Клод.