Головорез - [33]

Полицейские столпились вокруг, держа его на прицеле. Один кричал о мертвой девушке в «линкольне», другой орал в переговорное устройство. Хаос.

«Скорая», взвизгнув тормозами, остановилась нос к носу с «линкольном». Из нее выскочили два медика, обвешанные оборудованием, оттолкнули Соломона и принялись колдовать над Карлом.

Соломон с трудом поднялся на ноги и развел руки, с которых капала кровь. Копы отступили на шаг, когда увидели, какой он огромный. Соломон выбрал самого старшего, с сержантскими нашивками на рукаве.

— Меня зовут Соломон Гейдж. У меня пистолет в наплечной кобуре слева под мышкой и другой в кармане пиджака.

Сержант, с сединой в волосах и с изрытым шрамами от прыщей лицом, похожим на кусок песчаника, сказал:

— Отлично. Сохраняйте полную неподвижность, и мы возьмем ваше оружие.

По знаку сержанта молодой чернокожий полицейский осторожно приблизился и забрал пистолеты. Окровавленный кольт он взял двумя пальцами, стараясь не запачкаться. Попятился и положил оружие на багажник «линкольна».

— Сунь их в пакет, — велел сержант.

— Я из этих пистолетов не стрелял, — сказал Соломон. — У меня и шанса не было. Я вынес девушку из того розового дома, и вдруг кто-то на улице открыл стрельбу. В девушку и водителя попали, когда я бежал к машине.

— Похоже, вас тоже зацепило, — заметил сержант.

Соломон опустил глаза. Пуля оставила на его пиджаке длинную борозду. Он коснулся груди, и почувствовал укол боли.

— Всего лишь скользнула.

— Вас осмотрят, — сказал сержант. — Сейчас подъедет еще одна «скорая».

Соломон сообщил полицейским, что стреляли из черной машины с конца квартала, что машина на полной скорости укатила на север, что, по его мнению, это был форд «Краун-Виктория». Сержант передал информацию в радиомикрофон, прикрепленный к его рубашке, и запросил сведения об автомобиле. Вокруг суетилась уже дюжина копов, и он велел двум из них гнать следом. Они умчались прочь, переливаясь огнями и завывая сиреной.

— Кой черт занес вас в этот район? — спросил сержант. — Да еще с водителем.

— Искал эту девушку, — ответил Соломон. — Она подсела на наркотики. Мы поместили ее в реабилитационную клинику, но вчера вечером она оттуда сбежала. Я выследил ее и собирался отвезти в больницу. Но кто-то открыл по нам стрельбу.

Сержант, прищурясь, посмотрел на него:

— Вы знаете, кто это был?

Соломон подумал о тощем наркодилере, который направил их в розовый дом. Пистолет у него Соломон забрал, но, может, у парня был еще один, а может, он кликнул дружков, чтобы поквитаться. Чувство вины затопило его волной. Неужели все это спровоцировал он сам, разозлив того паренька?

Когда поблизости завыла еще одна сирена, на ум Соломону пришло еще одно объяснение. Возможно, кто-то проследил за «линкольном» и ждал, пока он вынесет Эбби. Может, стрелявший ехал следом за ним.

Решив, что погибшему костюму уже ничто не повредит, Соломон, как мог, вытер об него руки. Они все равно остались липкими и красными. Он указал на свой телефон, который так и лежал на тротуаре в нескольких шагах от медиков, укладывавших Карла на носилки.

— Это мой телефон. Разрешите позвонить моему боссу?

Сержант нахмурился:

— А кто ваш босс?

— Дональд Шеффилд.

— Магнат? Этот Шеффилд?

Магнат. Какое старомодное слово. Соломон кивнул:

— Это его внучка.

Сержант выругался и посмотрел в небо, словно проверяя, не польется ли вдруг на него дерьмо.

— Да, можете позвонить ему, — сказал он.

Нагибаясь за телефоном, Соломон услышал, как один из копов пробормотал:

— Дональд Шеффилд? Помоги нам, Боже.

Соломон нажал кнопку быстрого набора, думая: «Помоги нам всем, Боже».

Глава 24

Дональд Шеффилд сидел в своем любимом кресле в кабинете в Приюте Головореза, на коленях у него лежала открытой пухлая биография Эндрю Карнеги. Он забыл о книге, как только Фиона вбежала в комнату с беспроводным телефоном.

Соломон сообщил ему про Эбби, и эта новость поразила Дона в самое сердце. Он почти не говорил, пока Соломон лаконично докладывал о стрельбе в Окленде. На заднем плане слышался вой сирен, рев двигателей, крики. Натуральный сумасшедший дом. Соломону нужно было заканчивать разговор.

Прежде чем отпустить его, Дон спросил:

— Ты ранен?

— Меня зацепило пулей. Самую малость.

— Пусть тебя отвезут в больницу. Тебе нужен адвокат?

— Вряд ли меня могут в чем-то обвинить. Я не стрелял.

— Очень плохо. Сожалею, что ты не убил этих сукиных детей.

— Я тоже, — сказал Соломон.

— Как водитель? Жить будет?

— Думаю, да. Он потерял много крови, но дышал, когда его грузили в «скорую».

— Куда его повезли?

Дон слышал, как Соломон спрашивает у полицейских. Затем последовал ответ:

— В городскую Оклендскую.

— Пусть тебя отвезут туда же. Я пришлю тебе в помощь людей Криса. И одного из наших врачей. И адвоката, на всякий случай.

— Хорошо бы и чистую одежду, — сказал Соломон.

— Сделаем. А ты побереги себя.

— Да, сэр.

Дональд дал отбой и набрал номер своей дочери в Лос-Анджелесе. Он терпеть не мог сообщать дурные новости и устыдился облегчения, которое испытал, когда включился автоответчик. Не оставив сообщения, он позвонил Крису.

— Папа? Что случилось?

Дон коротко сообщил ему о несчастье, не обращая внимания на возбужденные возгласы сына.