Головоломки и развлечения - [2]
— А как бы ты сделал, — спросил брат, — если бы тебе нужно было все четыре пары колец соединить в одну длинную, несомкнутую цепь?
— Ну, это просто: разрезать по одному кольцу у каждой пары, продеть и снова склеить.
— Значит, ножницами ты разрезал бы, — возразил брат, — три кольца?
— Три? Разумеется, — ответил я.
— А меньше трех нельзя?
— У нас ведь четыре пары колец. Как же ты хочешь их соединить, разорвав только два кольца? Это невозможно! — с уверенностью заявил я.
Вместо ответа брат молча взял из моих рук ножницы, разрезал два кольца одной пары и соединил ими три остальные пары — получилась цепь из восьми колец. До смешного просто! Никакой хитрости здесь не было. И я удивлялся только, как мне самому не пришла в голову такая простая мысль.
— Ну, достаточно возились с бумажными лентами. У тебя там, кажется, есть еще старые почтовые карточки. Давай-ка придумаем что-нибудь и с ними. Попробуй, например, вырезать в карточке самую большую дыру, какую только тебе удастся.
Проткнув карточку ножницами, я аккуратно вырезал в ней четырехугольное отверстие, оставив узенькую кайму бумаги.
— Всем дырам дыра! Большей не вырезать! — с удовлетворением сказал я, показывая брату результат моей работы.
Брат, однако, был иного мнения.
— Ну, дыра маловата. Едва рука пролезет.
— А ты бы хотел, чтобы вся голова прошла? — язвительно спросил я.
— Голова и туловище. Чтобы всего себя продеть можно было: это будет подходящая дыра.
— Ха-ха! Вырезать дыру больше самой бумаги, этого ты хочешь?
— Именно. Больше бумаги во много раз.
— Тут уж никакая хитрость не поможет. Что невозможно, то невозможно…
— А что возможно, то возможно, — сказал брат и принялся вырезать.
Уверенный, что он шутит, я все же с любопытством следил за его руками. Он перегнул почтовую карточку пополам, потом провел карандашом близ длинных краев перегнутой карточки две черты и сделал два надреза близ других двух краев.
Затем прорезал сложенный край от точки А до точки В и стал делать надрезы тесно один возле другого так:
— Готово, — объявил брат.
— Но я не вижу никакой дыры.
— Гляди-ка!
И брат разнял бумажку. Представьте: она развернулась в длиннейшую цепь, которую брат совершенно свободно перекинул через мою голову. Она упала к моим ногам, окружив меня своими зигзагами.
— Ну что: можно пролезть через такую дыру? Как ты скажешь?
— Двоим не тесно будет! — в восхищении воскликнул я.
На этом брат закончил свои опыты и головоломки, обещав в другой раз показать целый ряд новых — исключительно с одними монетами.
Блуждание в лабиринте
— Что ты там хохочешь над книжкой? Веселая история? — спросил меня брат.
— Очень. «Трое в одной лодке» Джерома.
— Помню, забавная вещь! Какое место ты сейчас читаешь?
— О том, как толпа людей блуждала в садовом лабиринте и не могла из него выбраться.
— Интересный рассказ! Прочти-ка его мне.
Я прочел вслух рассказ о блуждании в лабиринте с самого начала.
«Гаррис спросил, бывал ли я в Гемптон-Кортском лабиринте. Ему самому случилось побывать там. Он изучил его на плане, и устройство лабиринта оказалось простым до глупости, так что вряд ли стоило платить за вход. Гаррис водил туда одного из своих родственников.
— Пойдемте, если хотите, — сказал он ему. — Только тут нет ничего интересного. Нелепо называть это лабиринтом. Ряд поворотов направо — и вы у входа. Мы обойдем его в десять минут.
В лабиринте они встретили несколько человек, которые гуляли там уже около часа и рады были бы выбраться. Гаррис сказал, что они могут, если угодно, следовать за ним.
По дороге к ним приставали все новые лица, пока не собралась вся публика, находившаяся в лабиринте. Люди, потерявшие уже всякую надежду выбраться отсюда и увидеть когда-нибудь семью и друзей, ободрялись при виде Гарриса, всех наблюдалось человек двадцать, в том числе одна женщина с ребенком, которая провела в лабиринте целое утро и теперь уцепилась за руку Гарриса, чтобы случайно не потерять его. Гаррис всё сворачивал направо, но путь оказался очень длинным, и знакомый Гарриса заметил, что лабиринт, по-видимому, очень велик.
— О, один из самых обширных в Европе! — подтвердил Гаррис.
— Должно быть, — сказал кто-то из путников, — мы прошли уже добрых две мили.
Гаррис все еще бодрился, пока не наткнулся на кусок пряника, валявшийся на земле. Товарищ Гарриса клялся, что видел этот самый кусок семь минут назад.
— Не может быть! — сказал Гаррис.
Но женщина с ребенком заявила, что, напротив, очень может быть, так как она сама уронила этот пряник еще до встречи с Гаррисом. Лучше бы ей вовсе не встречаться с Гаррисом: по всему видно, что он обманщик. Гаррис возмутился. Он вынул карту и стал доказывать, что они идут верным путем.
— Карта была бы полезна, — заметил один из спутников, — если бы мы только знали, где находимся.
Гаррис этого не знал. Он предложил вернуться к выходу и начать сызнова. Все потащились в обратный путь. Минут через десять компания очутилась в центре лабиринта.
Гаррис хотел было сказать, что он сюда и направлялся, но настроение толпы показалось ему опасным, и он сделал вид, что попал сюда случайно.
