Голос разума. Философия объективизма. Эссе - [63]

Поскольку красные кхмеры – это крестьяне, ненавидевшие большие города и население Пномпеня, его жителям было приказано покинуть город и идти до первой ненаселенной деревни, где они должны осесть и начать возделывать землю без соответствующих знаний, орудий и семян. Приказ распространялся на всех: на молодых и старых, богатых и бедных, мужчин, женщин, детей, здоровых, больных, даже на калек и пациентов, которым только что ампутировали ноги. Всем было приказано идти. Они шли.

Это все, что мы знаем. Дальнейших отчетов о судьбе эвакуированных не было. После нескольких одиночных возмущений не было протестов ни со стороны медиа, ни со стороны либеральных альтруистов, плачущих над жертвами «относительной бедности» в Америке. Либералы смеялись над заявлениями консерваторов о том, что после победы коммунистов последует «кровавая баня». Если бы человеческие страдания хоть сколько-то кого-то интересовали, то от альтруистов можно было бы ждать, что они с пеной у рта будут противостоять ужасу худшему, чем «кровавая баня»: массовым казням с применением длительных пыток. Но альтруисты заткнули рты. Как американские, так и европейские. Не было ни одного значимого протеста ни от одной из международных организаций, стремящихся облегчить страдания людей, в том числе от презренной цитадели глобального лицемерия – ООН.

Лучшим описанием происходящего в Пномпене (из прочитанного мной) стала статья в The New York Times от 12 мая 1975 г. консерватора Уильяма Сафира «Убирайтесь из города» (Get Out of Town):

«В истории человечества не было случая, напоминающего опустошение Пномпеня. Синаххериб уничтожил Вавилон, римляне осадили Карфаген, а Гитлер сровнял с землей Гернику, но в каждом из этих случаев нападавший уничтожал конкретный город, а не понятие города как такового… Город – признак цивилизации; в свою очередь цивилизация – это разнообразие и творчество, которые требуют индивидуальной свободы. Коммунизм в своей сущности выступает против городов, против цивилизации, против свободы. Красные кхмеры понимают это; многие американцы – нет».

Чтобы перейти от холодящего ужаса ситуации к ее карикатурности, вспомните инцидент с судном «Маягуэс». Спешу сказать, что, если бы не надлежащие и высокоморальные действия президента Джеральда Форда, последствия инцидента были бы ужаснее, чем в Пномпене. Захват маленькой кучкой камбоджийских дикарей невооруженного американского корабля был таким оскорблением для Америки (и цивилизации), что, поступи президент Форд иначе, кризиса международного законодательства было бы не миновать. [Он использовал воздушные, морские и сухопутные силы, чтобы освободить судно.] Как точно сказал сенатор Голдуотер, любая «недоделанная нация» могла бы свободно напасть на США, что означало бы начало мирового господства террористических группировок.

Мы никогда не узнаем, был ли захват корабля инсценированной провокацией с целью проверить, как легко отделается мировой коммунизм, или спонтанным подвигом местной банды, опьяненной властью и действующей более нагло, чем правители ее страны. Но это нас не касается, пока иностранное государство не инициирует применение силы против нашей страны, и тогда наше моральное обязательство – ответить силой настолько четко и ясно, насколько это необходимо, чтобы дать понять: вопрос не подлежит обсуждению.

Поверите ли, но некоторые американские интеллектуалы (и некоторые политики) возражали против действий президента Форда. Мистер Энтони Льюис зашел так далеко, что заявил: именно Америка была «задирой среди наций, действующей на свое усмотрение и безразличной к фактам и принципам» [The Times, 19 мая 1975 г.]. Его принцип (и грязные обвинения) основывается на том факте, что «мы дали неокрепшему и изолированному правительству разрушенной страны всего полтора дня на ответ». Также он постарался доказать, что бомбардировка камбоджийского аэропорта «могла иметь лишь карательные цели». (Я надеюсь.)

Международный альтруизм сошел с ума. Он требует от США отказаться от самообороны, чтобы сделать скидку «неокрепшему правительству». (Это означает, наверное, что мы должны подождать, пока то правительство не наберется опыта в нападениях на нас.) Если те дикари были настолько глупы, чтобы позволить себе захватить корабль Соединенных Штатов, то более разумно применять в ответ силу, чтобы научить их впредь быть крайне осторожными. Сила – это единственный язык, который понимают тоталитарные дикари.

Интересная оценка инцидента с судном «Маягуэс» дана Сайрусом Лео Сульцбергером – либералом, хвалившим действия президента Форда в статье, опубликованной в The Times от 17 мая 1975 г., под названием «То, что доктор прописал» (Just What the Doctor Ordered). Поскольку в его статьях обычно анализируются реакции других стран на внешнюю политику США, то его энтузиазм в данном случае важен, показателен и крайне трогателен: он отражает степень мрачной, серой безнадежности, исходившей от нашей международной дипломатии. «Хотя инцидент и будет казаться крошечным в масштабах истории, он показывает, как с образа Соединенных Штатов стирается пятно вялости, неуверенности и пессимизма. Это вопрос мировой идеологической задачи и стратегического баланса, так как слишком много демократий оказались неуспешными… Сегодня мы видим новый всплеск активности».