Голос - [11]

Откуда у нее это неубиваемое желание танцевать, шутить, ходить на выставки? Меня хватало только на то, чтобы переворачивать страницы. Паника выкачала из меня все, оставив лишь мучительное ожидание нового приступа.

Лекарства, шаги, стишок, чтобы переключить внимание, – все это давало передышку, но в глубине души я никогда не забывала, что паника по-прежнему там, дремлет, свернувшись по-змеиному вокруг сердечной мышцы. Одно неверное движение – и она пробудится и вопьется в сердце.

Если бы только бабушка знала, каково это – быть в моем теле, она бы сразу передумала меняться.

Когда у нее не болели ноги, мы ходили гулять по острову Канта. Бабушка называла его островом каштанов. Там было столько воздуха и неба, что я начинала дышать глубже и на время тревога сменялась легкостью.

Однажды во время прогулки бабушка сказала, что мне пора искать друзей, а то что за развлечение – вечно с бабушкой.

– Вот в нашей библиотеке есть книжный клуб для старшеклассников. Сходи!

Промелькнуло: а что, я всегда хотела вступить в книжный клуб. С другой стороны, общаться с людьми в моем состоянии – не лучшая идея. Да и проводить время вдвоем с бабушкой мне нравилось.

Бабушке это было непонятно: вся ее жизнь вращалась вокруг библиотеки – выставки, поэтические чтения, чаепития, компьютерная грамотность, встречи, беседы. Со студенческих времен она ходила в эту библиотеку.

– Зря ты, Шуля! Такие хорошие ребята, тебе с ними будет интересно! Хочешь, я тебя отведу и познакомлю?

Не хватало еще, чтобы, как в детстве: «Ребята, возьмите Сашу в игру!» Сплошное унижение. Ну не умею я общаться с людьми, с этим надо просто смириться.

С подругами мне всегда не везло, с тех пор как пятилетняя девочка Оля, с которой мы познакомились в Турции на мини-дискотеке, забирала себе мои любимые вещи и гоняла меня за колой. Мама очень рассердилась, когда узнала. Сказала, что настоящий друг не станет тобой помыкать. Но девочки, с которыми я действительно хотела дружить, уже были заняты, и мне доставались те, кто умел дружить только Олиным способом. Так что я никогда не была ничьей лучшей подругой.

Бабушка не оставляла попыток заманить меня в книжный клуб. Назывался он «У белого камина» – библиотека занимала чудом уцелевший во время войны трехэтажный особняк XIX века, внутри которого жили удивительные вещи: цветное витражное стекло, резные перила на лестнице, старинное пианино с подсвечниками и этот самый камин, давший название клубу.

Главными в клубе были Стас и Анечка, дочка заведующей библиотекой. Анечка выросла среди книжных полок, но компьютеры ее интересовали больше. Школа компьютерной грамотности была ее идеей, она же сделала библиотечный сайт.

Стас попал в библиотеку из-за дедушки, которому носил книги, когда тот уже не мог ходить: он был очень старый, еще в штурме Кенигсберга участвовал. Весной он умер, и с тех пор Стас проводил в библиотеке все больше времени.

– Про войну читает. Писателем хочет стать, – значительно говорила бабушка.

Еще был Глеб, внук Михал Егорыча, бабушкиного одноклассника в школе компьютерной грамотности.

– Очень приятный мальчик, очень! – подчеркивала бабушка. – Немного заикается, но зато какой статный – спортсмен, красавец!

Михал Егорыч всегда караулил бабушку перед уроком, без нее в класс не поднимался. Сложив руки за спиной, он прогуливался в коридоре и рассматривал репродукции штормов и штилей Айвазовского. Когда появлялась бабушка, он галантно подавал ей худую, но сильную руку, и вместе они поднимались по лестнице.

– Это, Михал Егорыч, моя внучка Саша, – похвасталась однажды бабушка.

– Сразу видно! Поразительное сходство!

Бабушка заулыбалась.

У Михал Егорыча был острый, очень умный взгляд и аккуратная, как у Фрейда, белая бородка от скулы до скулы. («Скажешь тоже, Фрейд! – сердилась бабушка. – Михал Егорыч – уважаемый человек, кандидат исторических наук!»)

Он был совсем не похож на моего дедушку – широколицего и веселого учителя математики в школе, где бабушка вела русский и литературу. Дедушку я, правда, помню только по фотографии – он был старше бабушки и умер, когда мне было пять лет.

Глеба я пару раз видела, по субботам он приводил Михал Егорыча на компьютерную грамотность и шел в читальный зал на книжный клуб.

«Может, они там научную фантастику обсуждают, а я такое не люблю. Или просто сидят, болтают – что я, буду навязываться?» – думала я.

И все-таки было интересно, что у них за клуб.

Однажды бабушка подтолкнула меня локтем, кивая вслед уходящему Глебу:

– Иди, спроси, как вступить!

– Ба, ну хватит!

– Михал Егорыч, что делать – стесняется, и все тут!

10

– Надумала присоединиться к нашему книжному клубу? – заулыбалась библиотекарь Виктория Филипповна, по-домашнему уютная женщина лет пятидесяти. – Иди, подойди к Анечке, они только начали.

Я сказала, что как-нибудь в другой раз, и отправилась бродить между стеллажами.

Книжный клуб удачно расположился рядом с моим любимым разделом – «Мифологией», и я могла наблюдать через просвет между полками.

Они сидели полукругом возле незажженного белого камина. Камином уже давно не пользовались, но он все равно создавал атмосферу.