Годы и дни Мадраса - [18]

Незримая нить связывает «королевский дворец» на Пайкрофт Роуд с мадрасской набережной. Это нить между прошлым и настоящим. Прошлое осталось на ярко освещенной вечерами «Марине». Там стоит повернутый фасадом к океану розовый дворец навабов Карнатика. Украшенный арками широких оконных проемов, причудливыми куполами порталов и башенками внутреннего двора, Чепакский дворец тянется на несколько кварталов. Сколь пышен розовый дворец на набережной, столь обычен и даже убог «королевский дворец» на Пайкрофт Роуд. Иногда по вечерам человек в старомодном тюрбане останавливается около розового портала и, не отрываясь, смотрит на темные проемы окон. О чем он думает в это время, трудно сказать Может быть, просто смотрит и ни о чем не думает. А может быть, мысленно населяет этот дворец давно ушедшими в прошлое предками, наполняет его их голосами. Потом он медленно идет вдоль набережной и сворачивает на Валладжах Роуд. Улица носит имя его предка.

Многие аристократические семьи Англии построили свои состояния на деньгах навабов. Потомки губернаторов Мадраса, наследники лордов с купленными титулами, выбившихся «в люди» набобов, может быть, уже об этом забыли…

Обширное княжество Карнатик, на территории которого находился Мадрас, включало в себя районы Неллура, Северного Аркота, Южного Аркота, Тричинополи и Тинневели. Город Аркот был его столицей. Раджа Чандрагири, который разрешил английским купцам поселиться в Мадраспатаме, в 1646 году был свергнут султаном Голконды. Султан забрал всю территорию Карнатика и посадил там своего наместника — наваба. Отношения между навабами и Фортом святого Георгия складывались довольно сложно. Хотя Голконда и подтвердила право английской Ост-Индской компании на территорию Мадраса, тем не менее богатая английская фактория привлекала алчное внимание карнатикских навабов.

В середине и конце XVII века форт не располагал достаточной военной силой, чтобы противостоять требованиям феодальных правителей. Англичанам не раз приходилось откупаться от притязаний навабов деньгами, а когда этого не делали, карнатикские силы блокировали форт и не пропускали туда продовольствие и товары. По всей видимости, именно тогда форт начал вырабатывать свою хитрую политику, основанную на уступках, обмане, фальшивых обещаниях и маневрировании среди местных правителей. Позже эта политика была подкреплена военной силой. Все это и привело к ранней гибели блистательное княжество Карнатик. В начале XVIII века Голконда была завоевана могольским императором Аурангзебом, а наваб превратился в его наместника. После смерти Аурангзеба Карнатик стал вассальным княжеством низама Хайдарабада. Военные действия, которые время от времени разгорались между карнатикскими навабами и Фортом святого Георгия, носили довольно странный характер.

Одним прекрасным днем 1702 года английские шпионы донесли, что доблестное войско наваба Дауд Хана движется в направлении форта. Встретить оружием многочисленных карнатикских воинов англичане не могли. Они знали, чего хочет наваб. Поэтому весь день в форту царила деловая суматоха. Прятали товары и ценности. И наконец шум наступающей армии докатился до стен крепости. У Морских ворот в парадной одежде выстроились члены Совета Компании и губернатор. Впереди головного отряда на арабском скакуне важно ехал его высочество наваб Дауд Хан. Его тонкой ткани могольский халат был расшит драгоценными камнями, на причудливо увязанном тюрбане колыхалось павлинье перо, закрепленное бриллиантовой брошью. Рукоять длинного прямого меча отливала чистым золотом. Члены совета, не отрываясь, смотрели на сверкающие в ярком солнце крупные рубины, изумруды и жемчуг на одежде Дауд Хана. Наконец губернатор пришел в себя и сделал навабу приглашающий жест, указав на открытые ворота. Наваб задумчиво поскреб черную бороду и сделал знак свите следовать за ним. Войско расположилось у стен форта, готовое в любой момент прийти на помощь повелителю. Его провели в большой зал фактории, где длинный стол ломился от английских и индийских яств. Гости чинно расселись. Глаза наваба восторженно остановились на многочисленных бутылках мадеры. Но наваба ждал еще один сюрприз. Из-за спущенной портьеры раздались глухие ритмичные звуки табла, слабо и тревожно запели струны ситары. Портьеры раздвинулись, и на ковер ступили танцовщицы. Их смуглые стройные тела маняще светились сквозь тонкую ткань. Дауд Хан понял, что предпринял поход не зря. Танцовщиц англичане взяли «на прокат» в Майлапурском храме, заплатив изрядную сумму его главному жрецу. Наваб помнил только, как налили ему первый бокал. Потом все смешалось и потонуло в застольном шуме. Лилось вино, звенели браслеты, надрывалась ситара, гремели табла. Смуглые тонкие руки наплывали из тумана, звали за собой и потом исчезали куда-то. Наваб временами забывал, зачем он здесь и что под стенами этого гостеприимного форта стоит его армия. На следующее утро, за завтраком, одуревший от пьянства и женщин наваб вновь потянулся к мадере. Чем это кончилось, свидетельствуют сухие строчки официального донесения в Лондон: «Его высочество очень напился и заснул». Эта краткая формула определяла состояние карнатикского наваба в течение нескольких дней. Наконец поддерживаемый с двух сторон дорогой гость ввалился в раззолоченное седло своего арабского скакуна. Он выехал за ворота и крикнул: