Год зайца - [16]

Ватанен достал из рюкзака одеяло, привязал к углам по куску веревки — получился своего рода мешок, который можно нести на спине. В мешок он уложил теленка, тот вопил от страха, но другого выхода не было — сам он еще не мог идти. Мать-корова стояла рядом и спокойно наблюдала за тем, как ее теленка заворачивают в одеяло.

Закинув свою ношу за спину, Ватанен двинулся в путь. Копытца теленка касались его шеи. Заяц поначалу не знал, что делать, нервничал и мешался под ногами, но постепенно приноровился к медленному шагу. Ватанен шествовал во главе процессии с теленком на спине, следом в тихой задумчивости брела корова, время от времени облизывая голову теленка, и в хвосте колонны шнырял заяц.

В такт шагам теленок раскачивался в люльке из одеяла, и Ватанен спрашивал себя, как его не укачивает. Хотя он ведь много месяцев до этого болтался в брюхе у матери. Ватанен обливался потом под тяжестью теленка. Вдобавок налетели комары, жужжали под носом, набивались в ноздри. И нечем было согнать их, потому что мешок приходилось держать двумя руками, а на животе болтался рюкзак.

— Да уж, любителям животных иногда приходится несладко, — проворчал Ватанен, когда еловая ветка шлепнула его по лицу в зарослях.

Но все это были мелочи по сравнению с тем, что его ожидало.

Он пошел напрямик через болото; чтобы обойти его, пришлось бы сделать петлю не меньше километра. Первые шаги по болоту дались легко. Корова засомневалась, стоит ли идти, но Ватанен обернулся, прикрикнул на нее, и она осмелела. Иногда ее ноги проваливались, но Ватанен надеялся, что одну-то корову в такое сухое лето торфяное болото должно выдержать. К тому же эти деревенские красавицы наверняка умеют бродить по лесам и болотам.

Однако ближе к середине болото стало более зыбким. Корова шла за Ватаненом; начав проваливаться, она припустила бегом. Трясина впереди заколыхалась. Пришлось идти по краю торфяника. Ватанен тоже ускорил шаг; вдруг его сапог застрял в грязи. Проклиная все на свете, Ватанен выдернул ногу из болота; сапог остался в трясине. Через пару шагов все повторилось со вторым сапогом. Босиком Ватанен с трудом выбрался на место посуше.

За спиной раздалось мычание. Ватанен обернулся и с ужасом увидел, что грузная корова не может сдвинуться с места. Она по брюхо провалилась в трясину, лежала без движения и громко, жалобно мычала.

Ватанен положил теленка на торфяную кочку и кинулся на помощь корове. Он попытался вытянуть ее за рога на сухое место, но это оказалось ему не под силу.

Нужно было спешить. Ватанен достал из рюкзака топор, добежал до сухих сосенок, которые торчали из болота в полусотне метров от коровы, срубил несколько штук, стесал острые сучки и вернулся назад. За это время корова успела погрузиться в трясину еще глубже.

Ватанен протолкнул жерди под живот коровы. Казалось, животина понимает, что ее пытаются спасти. Она не сопротивлялась, хотя жерди наверняка причиняли ей боль. Погружение прекратилось. Ватанен попробовал, орудуя жердями как рычагами, приподнять корову, но получалось не очень. Животное было уже по уши в грязи. Заяц изумленно пялился на происходящее.

— Мог бы помочь, — буркнул Ватанен, пытаясь вытолкать корову из болота.

Ватанен сходил на торфяной островок, успокоил теленка, отвязал куски веревки от одеяла, связал их и, вернувшись к корове, привязал один конец к ее пе редней ноге. Нога уже глубоко погрузилась в трясину; скоро Ватанен оказался в грязи с головы до ног.

Веревки только-только хватило, чтобы дотянуть ее до старого соснового пня, и Ватанен крепко привязал ее к нему.

— Теперь если утонешь, то только вместе с пнем, — сказал он корове.

Животное замолчало и спокойно прислушивалось к словам человека, хлопочущего рядом.

Ватанен сделал из веревки русскую лебедку: ослабил сплетение в одном месте, вставил в получившееся отверстие ветку потолще и начал крутить. Очень скоро веревка натянулась. Нога животного стала понемногу появляться из болота. Корова старалась, как могла, помогать. Время от времени Ватанен ослаблял ворот и рычагами приподнимал коровью тушу, стараясь не повредить вымя. Потихоньку корова продвигалась к пню.

Ватанен крутил ворот, ослаблял его, подталкивал корову сзади, успокаивал ее, медленно подтягивал животное к сухому месту и не заметил, как настал вечер. Навалилась усталость, но корову нельзя было оставлять на ночь в болоте.

— Нелегкая это работа — ухаживать за скотиной!

К полуночи Ватанен дотащил корову до более-менее твердого места, и она смогла сама выбраться на сухой островок. Буренка из последних сил рванулась из трясины и, почувствовав под ногами твердую почву, тут же улеглась на отдых. Ватанен подвел к ней шатающегося на тоненьких ножках теленка и сам тут же уснул на болотной кочке. Под утро ему стало холодно, и он перебрался к корове под бок. Там было тепло, как у печки.

Утром солнце озарило измазанных черной грязью корову, мужчину, теленка и зайца. Все четверо проснулись: корова роняла лепешки, теленок сосал молоко, Ватанен курил. Докурив, он закинул теленка за спину и отправился через болото. Корова последовала за ним; теперь она шла очень осторожно, а добравшись до противоположного берега, обернулась к болоту и послала ему злобное мычание.