Год Шекспира [заметки]
1
Перевод С. В. Шервинского
2
Здесь и далее, за исключением с. 161, цитируется перевод М. Лозинского, см. Уильям Шекспир. Полн. собр. соч. В 8-ми тт. — Том. 6 / Под ред. А. Смирнова и А. Аникста. — М.: Искусство, 1960. — С. 3–157 (http://lib.ru/ SHAKESPEARE/hamlet5.txt).
3
Перевод Б. Пастернака.
4
А. Н. Горбунов. Комментарии // Уильям Шекспир. Избранные переводы: Сборник / Сост. А. Н. Горбунов. — М.: Радуга, 1985. — С. 606.
5
По поводу «мальчишек» напрашиваются — в свете гендерной двойственности самого Шекспира — и соответствующие скоромные ассоциации; сбалансированный обзор проблемы см.: Stephen Orgel. Impersonations: The Performance of Gender in Shakespeare’s England. — Cambridge UP, 1996.
6
Иннокентий Анненский. Книги отражений. — М.: Наука, 1979. — С. 162–172.
7
Анненский. Цит. соч., с. 163; ср. Stephen Greenblatt. The Death of Hamnet and the Making of Hamlet // The New York Review of Books, October 21, 2004.
8
Мысль о призрачности всего и вся в «Гамлете» была остроумно обыграна Власом Дорошевичем в фельетоне «Гамлет» (1910; http://www.azlib.ru/d/doroshewich_w_m/text_0120.shtml), посвященном постановке «Гамлета», готовившейся К. С. Станиславским совместно с Гордоном Крэгом (премьера состоялась в декабре 1911 г.).
9
Ю. К. Щеглов. Романы Ильфа и Петрова. Спутник читателя. — СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2009. — С. 29–32.
10
Собственно, на все события пьесы Гамлет и смотрит, как на подлежащие пересказу, — задача, которую он, умирая, возлагает на Горацио (аналогично тому, как Призрак в начале пьесы завещал ему помнить о нем и его судьбе), и тот намерен поведать обо всем случившемся Фортинбрасу и собранию знатнейших. Это интересно перекликается с историей публикации «Гамлета».
«С точки зрения текстологической, проблему составляло соотношение между самым первым [1603] и двумя последующими изданиями [1604 и 1623], которые в основном совпадают. [К]варто 1603 г. вдвое короче.
[К]нигоиздатели нередко добывали незаконным путем тексты популярных пьес. [Они] подговаривали кого-нибудь из второстепенных актеров воспроизвести текст пьесы по памяти. [А]ктер точнее всего мог воспроизвести ту роль, которую он сам исполнял [Этот] способ и был применен в 1603 году. [C]опоставлени[е] с кварто 1604 г. показал[о], что в обоих изданиях до деталей совпадает текст третьестепенного персонажа — Марцелла. <…> [О]чевидно, что текст первого издания „Гамлета“ был создан актером, игравшим роль Марцелла, <…> и, по-видимому, Луциана. <…>
[П]оявление искаженного текста кварто 1603 г. побудило Шекспира и его труппу противопоставить „пиратской“ переделке подлинный текст трагедии» (А. Аникст. «Гамлет, Принц Датский» // Уильям Шекспир. Цит. соч. Том. 6, с. 578–579 (http://www.theatre- library.ru/files/sh/shakespeare/shakespeare_24.html; о различиях между прижизненным кварто и посмертным фолио и судьбе этих различий в последующей истории публикаций «Гамлета» см. Barbara Mowat. The Form of «Hamlet»’s Fortunes // Renaissance Drama 19 (1988): 97–126; Paul Werstine. The Textual Mystery of «Hamlet» // Shakespeare Quarterly 39 (1988): 1–26).
Гамлет завещает аутентичный пересказ Горацио — который, заметим, участвовал во многих, но не во всех сценах.
11
В дальнейшем (III, 2) окажется, что и Полоний в свое время играл — Юлия Цезаря.
12
Женя, прости, если можешь!..
13
Особо выделю книгу: Lionel Abel. Metatheatre: A New View of Dramatic Form. - New York: Hill and Wang, 1963. О всепроникающей атмосфере слежки в «Гамлете» и об актерстве персонажей пьесы, вольном у одних, невольном у других, см. Ян Котт. Гамлет середины столетия // Он же. Шекcпир — наш современник. — СПб.: Балтийские сезоны, 2011 [1964]. — С. 66–79 (http://teatr-lib.ru/Library/Kott/shakespeare/#_Toc366171638); о мотивах слежки, режиссерства и контроля над речевой коммуникацией в авторитарной «Дании-тюрьме» см. Michael Neill. «Hamlet»: A Modern Perspective // William Shakespeare. The Tragedy of «Hamlet, Prince of Denmark» / Ed. by Barbara A. Mowat and Paul Werstine. - New York: Simon & Shuster Paperbacks. P. 319–338.
14
Тут моя самая любимая (и очень требовательная) читательница спросила:
— Никаких недоумений? А где же все это в самом главном монологе, «Быть или не быть…»? Я уже вижу это в сцене с флейтой: кто кого переиграет и перережиссирует; и в сцене с Офелией, изображающей Полонию безумного (= изображающего безумие) Гамлета; и в сцене, где Полоний, подсылая Офелию к Гамлету, дает ей книгу, чтобы притворяться невинно читающей. Но где метатеатральность в «Быть или не быть…»?
— Ну, это ведь именно монолог, soliloquy: наедине с собой Гамлет не актерствует. И на первый план в нем выступает поэт-драматург, который набрасывает альтернативные сценарии человеческой жизни: один — противостояние превосходящим силам, другой — самоубийство с неизвестными последствиями на том свете. Набрасывает, но выбора между ними не делает, — в отличие от сцены, где он не убивает молящегося Клавдия. Там он тоже рассматривает два варианта поведения, но решительно отказывается от одного из них в пользу другого.
15
Перевод Мих. Лозинского.
16
Перевод А. Сергеева.
Шекспир — одно из чудес света, которым не перестаешь удивляться: чем более зрелым становится человечество в духовном отношении, тем больше открывает оно глубин в творчестве Шекспира. Десятки, сотни жизненных положений, в каких оказываются люди, были точно уловлены и запечатлены Шекспиром в его пьесах.«Макбет» (1606) — одно из высочайших достижений драматурга в жанре трагедии. В этом произведении Шекспир с поразительным мастерством являет анатомию человеческой подлости, он показывает неотвратимость грядущего падения того, кто хоть однажды поступился своей совестью.
Шекспира-поэта очень высоко оценили уже знатоки литературы, жившие в его время. Они уподобляли Шекспира великим писателям античности. Большей похвалы нельзя было придумать в эпоху Возрождения, когда искусство античности считалось высшим образцом. «…Если бы музы знали по-английски, они стали бы творить изящными фразами Шекспира», — писал о поэте его современник Франсиз Мерез. Позднее, в XIX веке, сонетами Шекспира восхищался Джон Китс: «…Они полны прекрасных вещей, сказанных как бы непреднамеренно, и отличаются глубиной поэтических образов».В настоящем издании загадочные, волнующие своей красотой «Сонеты» Уильяма Шекспира представлены в переводе замечательного поэта и переводчика С. Я. Маршака.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Трагедия Шекспира в переводе Татьяны Львовны Щепкиной-Куперник.Примечания к тексту составлены А. Смирновым.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Англия, двадцатые годы шестнадцатого столетия. Страна на грани бедствия: если Генрих VIII умрет, не оставив наследника, неизбежна гражданская война. На сцену выступает Томас Кромвель, сын кузнеца-дебошира, политический гений, чьи орудия — подкуп, угрозы и лесть. Его цель — преобразовать Англию сообразно своей воле и желаниям короля, которому он преданно служит.В своем неподражаемом стиле Хилари Мантел показывает общество на переломе истории, общество, в котором каждый с отвагой и страстью идет навстречу своей судьбе.
В предлагаемой вниманию читателей книге собраны очерки и краткие биографические справки о писателях, связанных своим рождением, жизнью или отдельными произведениями с дореволюционным и советским Зауральем.
Статья написана на материале несохранившейся студенческой работы Добролюбова, выполненной на третьем курсе Главного педагогического института. Послужила поводом для знакомства с Н.Г. Чернышевским и положила начало постоянному сотрудничеству Добролюбова в «Современнике». С этой статьей Добролюбов вошел в русскую литературу и заявил себя в ней как крупная самостоятельная величина. Большой общественный резонанс статьи, посвященной такой «академической» теме, как журнал XVIII в., объясняется тем, что Добролюбов сумел придать ей серьезный современный интерес, не выходя при этом за рамки материала.
«…Итак, «действительное» есть то, что есть в самом деле; «воображаемое» есть то, что живет в одном воображении, а чего в самом деле нет; «призрачное» есть то, что только кажется чем-нибудь, но что совсем не то, чем кажется. Мир «воображаемый» в свою очередь разделяется на «действительный» и «призрачный». Мир, созданный Гомером, Шекспиром, Вальтером Скоттом, Купером, Гете, Гофманом, Пушкиным, Гоголем, есть мир «воображаемый действительный», то есть столько же не подверженный сомнению, как и мир природы и истории; но мир, созданный Сумароковым, Дюкре-Дюменилем, Радклиф, Расином, Корнелем и пр., – есть мир «воображаемый призрачный».
«…И вот, когда им случится играть пьесу, созданную высоким талантом из элементов чисто русской жизни, – они делаются похожими на иностранцев, которые хорошо изучили нравы и язык чуждого им народа, но которые все-таки не в своей сфере и не могут скрыть подделки. Такова участь пьес Гоголя. Чтоб наслаждаться ими, надо сперва понимать их, а чтоб понимать их, нужны вкус, образованность, эстетический такт, верный и тонкий слух, который уловит всякое характеристическое слово, поймает на лету всякий намек автора.
историк искусства и литературы, музыкальный и художественный критик и археолог.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В рубрике «Документальная проза» — газетные заметки (1961–1984) колумбийца и Нобелевского лауреата (1982) Габриэля Гарсиа Маркеса (1927–2014) в переводе с испанского Александра Богдановского. Тема этих заметок по большей части — литература: трудности писательского житья, непостижимая кухня Нобелевской премии, коварство интервьюеров…
Номер открывается романом колумбийского прозаика Эвелио Росеро (1958) «Благотворительные обеды» в переводе с испанского Ольги Кулагиной. Место действия — католический храм в Боготе, протяженность действия — менее суток. Но этого времени хватает, чтобы жизнь главного героя — молодого горбуна-причётника, его тайной возлюбленной, церковных старух-стряпух и всей паствы изменилась до неузнаваемости. А все потому, что всего лишь на одну службу подменить уехавшего падре согласился новый священник, довольно странный…
Избранные миниатюры бельгийского писателя и натуралиста Жан-Пьера Отта (1949) «Любовь в саду». Вот как подыскивает определения для этого рода словесности переводчица с французского Марии Липко в своем кратком вступлении: «Занимательная энтомология для взрослых? Упражнения в стиле на тему эротики в мире мелкой садовой живности? Или даже — камасутра под лупой?».
Следующая большая проза — повесть американца Ричарда Форда (1944) «Прочие умершие» в переводе Александра Авербуха. Герой под семьдесят, в меру черствый из соображений эмоционального самосохранения, все-таки навещает смертельно больного товарища молодости. Морали у повести, как и у воссозданной в ней жизненной ситуации, нет и, скорей всего, быть не может.